— Я рад, что ты интересуешься семейной историей.
Гарри вздрогнул и обернулся. Он понятия не имел, что нужно сказать, и ждал, когда Люциус сделает первый шаг.
— Мне приятно, что ты выполнил мою просьбу и все‑таки приехал на Рождество домой.
Гарри приготовился к тому, что настал час расплаты за своенравие. Но Люциус резко шагнул в сторону и сделал приглашающий жест к столу.
За ужином Гарри кусок в горло не лез. Сказалось и его волнение и молчаливая, напряженная атмосфера за столом. Никто не произнес ни слова, раздавался только чуть слышный звон столовых приборов да потрескивание дров в камине.
Когда Люциус поднялся из‑за стола, Гарри почувствовал невероятное облегчение. Он уже намеревался подняться к себе, как услышал:
— Драко, я хотел бы завтра побеседовать с тобой. Конечно, если у тебя нет других планов.
Гарри тяжело сглотнул, но все же заставил себя сказать почти без дрожи в голосе.
— Хорошо, отец. Когда тебе будет угодно.
Люциус кивнул и отвернулся к окну, тем самым давая понять, что разговор окончен. Гарри, стараясь держать спину прямо, медленно вышел из столовой, еле сдерживаясь от того, чтобы не сорваться и не выбежать прямо сейчас из дома и бежать, куда глаза глядят, не останавливаясь, лишь бы подальше отсюда.
Несмотря на все переживания, а может, именно из‑за них, Гарри уснул практически сразу, как только лег в постель. Что ему снилось, он не запомнил, но осталось какое‑то радостное легкое чувство.
Утро следующего дня было пасмурным. Тяжелые серые тучи заволокли небо, с которого срывались первые редкие снежинки, предвестники снегопада. На завтраке не присутствовал ни Люциус, ни Нарцисса и Гарри наконец‑то смог нормально поесть. Он хотел уже вызвать домовика и у него узнать дома ли хозяева, чтобы, не откладывая, начать поиски книги у Люциуса в кабинете, как одно из ушастых созданий в несвежей наволочке возникло перед ним и, склонясь в низком поклоне, пропищало:
— Хозяин хочет видеть хозяина Драко в оранжерее.
Только что съеденный завтрак тяжелым камнем упал на самое дно желудка, Гарри кивнул и отпустил домовика.
Оранжерея располагалась в дальнем, восточном крыле особняка, и у Гарри было достаточно времени, чтобы привести в порядок свои мысли и подготовиться к разговору с Люциусом. Он ожидал чего угодно: что тот будет убеждать его, а может, просто прикажет, вступить в ряды Пожирателей, что передаст какое‑нибудь поручение Волдеморта. Гарри надеялся только, что это будет что‑то такое, что можно впоследствии использовать против Темного лорда.
Оранжерея была ярко освещена магическими светильниками, звонко пели птицы, создавая атмосферу теплого летнего утра. За окнами со свинцового неба валили хлопья снега, но мир за стеклом казался нереальным, существующим только для того, чтобы полнее ощутить настоящую жизнь.