— Я думаю, меня спасло то, что луна росла. Зверь уже не засыпал до самого полнолуния, это было тяжело для сознания, но хорошо для тела. Он меня вытащил. Все. Если это будет тебе полезно…
— Будет, – пробормотал Эван. – Весьма полезно.
Он помолчал пару минут, потом спохватился.
— Мне пора, наверное. Я… Это правда очень важно – все, что ты рассказал. Я не буду возвращаться, хорошо? Передай Тонкс большое спасибо за ужин.
Минерва Макгонагалл и методики преподавания
В обязанности директора не входит ночное дежурство в коридорах Хогвартса, но если все дела сделаны, а спать еще не хочется, то почему бы и не прогуляться? Не сидеть же в кабинете, где на каждой картине посапывают и похрапывают, а над головой еще и брюзжат.
Снейп догнал Минерву на шестом этаже. Ему приходилось нелегко, поскольку его было слышно, только когда он был в картине, а Минерва не останавливалась.
— Мадам директор, хорошего преподавателя зелий у нас не было с тех пор, как профессор Слагхорн оставил школу, – он ускорил шаг и остановился в трех картинах впереди, – но я ума не приложу, почему вы считаете Смита лучше его предшественников.
Минерва поравнялась с картиной, и Снейпу снова пришлось двигаться.
— Его уроки скучны. Всякое было, наши зельеделы–недоучки пытались развеселить, напугать, увлечь учеников, но еще никто…
— Не пытался заставить их работать? – Минерва остановилась у миниатюры в круглой раме. В раму эту вмещалась только физиономия профессора, и выглядела она озадаченно.
— Профессор Снейп, насчет недоучек вы погорячились, поскольку добрая половина наших зельеделов училась у вас. Мне нравится подход Смита, потому что он и вправду пытается научить зельеделию всех.
— Вот именно! – возмутился Снейп, и Минерва со вздохом шагнула на лестницу. Пока она спустилась на пятый этаж, профессор Снейп успел отдышаться и с новыми силами понесся по картинам, только черная мантия развевалась за спиной.
— Он ремесленник! Неужели он на самом деле полагает, что тонкому искусству зелий можно обучить каждого?
— Профессор Снейп, тонкое искусство трансфигурации тоже подвластно не всем. Не каждый способен оценить грациозность потоков магии, оплетающих объект превращений, насладиться ритмичностью заклинания, почувствовать силу, которая запирает жизнь в существе при трансфигурации его в неживой предмет, запирает, но не отбирает. Но при этом каждый волшебник способен превратить спичку в иголку, а ежа – в подушку для булавок.
— Вы издеваетесь, – проговорил Снейп после паузы.
— Нет, я просто люблю предмет, который преподавала в течение сорока лет, – отозвалась Макгонагалл. Снейп молчал до конца этажа, но спустился вместе с директором на четвертый.