Из «Форда» никто не вышел.
Не спуская с него глаз, Джулия полезла к себе в машину. Взяла с сиденья запасной магазин. Перезарядила «узи». Тихо-тихо приблизилась к «Форду» и распахнула дверцу. Осторожность оказалась излишней: человек за рулем был мертв. Джулия протянула руку и выключила двигатель. Ее мутило.
Она бросилась к изрешеченному автофургону Бобби. В уши ей несся шорох ветра в густых кустах, растущих вдоль улицы, тихо шелестели и пощелкивали листья пальм. Потом она расслышала рокот двигателя автофургона и почуяла запах бензина.
— Бобби! — крикнула она.
Она еще не добежала до автофургона, как вдруг задняя дверь скрипнула и Бобби вылез из машины. С него сыпалось битое стекло, щепки, обрывки бумаги. Он тяжело дышал. Конечно, там, в отсеке, и воздуха-то, наверное, не осталось, только бензиновые пары.
Вдали заревели сирены.
Бобби и Джулия поспешили прочь от фургона. Не прошли они и нескольких шагов, как ударило оранжевое пламя и бензиновая лужа на асфальте заполыхала. Огонь охватил автофургон. Отойдя подальше от неистового пламени, супруги окинули взглядом изувеченные машины и посмотрели друг на друга.
Вой сирен приближался.
— У тебя кровь, — сказал Бобби.
— Лоб немного поцарапала.
— Немного?
— Ерунда. Ты-то как? Бобби глубоко вздохнул:
— Цел и невредим.
— Не врешь?
— Нет.
— В тебя не попали?
— Даже не задели. Повезло.
— Бобби.
— Что?
— Если бы тебя убили, я бы не вынесла.
— Не убили же. Я жив-здоров.
— Ну и слава богу.
И вдруг Джулия лягнула мужа в щиколотку.
— Ой! Ты что?
Джулия лягнула его в другую ногу.
— Джулия! Обалдела?
— Попробуй только еще раз вякнуть, чтобы я бежала и спасалась!
— Что-что?
— Мы с тобой работаем на равных, понял?
— Но…
— Я ничуть не глупее тебя, и реакция у меня не хуже…
Бобби покосился на мертвеца посреди улицы, на «Форд», в кабине которого виднелся труп, и кивнул:
— Что есть, то есть.
— И силы не меньше…
— Знаю, знаю. Только не лягайся. Джулия перешла к делу:
— Как нам быть с Расмуссеном?
Бобби поднял глаза на корпус «Декодайна».
— А ты думаешь, он еще там?
— Со стоянки только один путь — на Майклсон-драйв. Оттуда он не выезжал. Если он не удрал на своих двоих, то наверняка притаился в здании. Надо его брать, пока не утек с этими дискетами.
— На дискетах все равно туфта, — усмехнулся Бобби.
В «Декодайне» Расмуссен попал под подозрение с того же дня, как пришел устраиваться на работу: сыскное агентство «Дакота и Дакота», которое по контракту обеспечивало безопасность корпорации, сразу заметило, что удостоверение личности Расмуссена — мастерски выполненная липа. Однако администрация «Декодайна» решила принять Расмуссена на службу, чтобы установить, кому он должен передать файлы «Кудесника». Мошенник явно работал на кого-то из главных конкурентов «Декодайна», и корпорация намеревалась подать на таинственного нанимателя Расмуссена в суд. Расмуссену дали возможность действовать под бдительным оком телекамер, которые, как он считал, ему удалось испортить. Мошенник разгадал код файлов и получил доступ к нужной информации. Ему и тут не препятствовали: Расмуссен не знал, что настоящие файлы защищены секретными командами и информация, которую он получает, — полная ахинея.