Знаменитые случаи из практики психоанализа (Гринвальд) - страница 18

мать и в силу своих взаимоотношений с матерью, которая играла ведущую роль в первой мании.

Можно было бы думать, что сопротивление наконец-то преодолено и что девушке, которая до сих пор была привя­зана к матери, удалось полюбить мужчину. Но после вто­рого посещения появляется другая мания, которая, изоб­ретательно воспользовавшись некоторыми случайными об­стоятельствами, разрушила эту любовь и, таким образом, ус­пешно выполнила цель комплекса матери. Может все же показаться странным, что женщина защищается от любви к мужчине с помощью параноической мании; но прежде чем рассмотреть это положение дел более внимательно, остано­вимся на случайных обстоятельствах, которые стали основой этой второй мании, направленной исключительно против мужчины.

Лежа, частично раздевшись, на диване возле своего любовника, она услышала шум, напоминающий щелканье или удар. Не зная его причины, она пришла к определенному истолкованию его после того, как повстречала на лестнице двух мужчин, один из которых нес нечто, выглядевшее как закрытый ящик. Она убедила себя, что кто-то, действуя по указанию ее любовника, наблюдал за ней и сделал ее фотог­рафии во время интимногоtet-a-tet. Разумеется, нелепо ут­верждать, что если бы не этот злосчастный шум, то мания бы не образовалась; напротив, в этом случайном обстоя­тельстве следует видеть нечто неизбежное, нечто, что должно было непременно утвердить себя в пациентке, точно так же, как она предположила связь между ее любовником и пожилой начальницей, замещающей ее мать. Среди бессо­знательных фантазий всех невротиков и, вероятно, всех людей почти всегда присутствует одна, которую можно обна­ружить с помощью анализа: это фантазия наблюдения сек­суального взаимодействия родителей. Такие фантазии - на­блюдение за сексуальным взаимодействием родителей, соб­лазнение, кастрация и т. п. — я называю первобытными фантазиями и как-нибудь постараюсь детально рассмотреть их происхождение и отношение к индивидуальному опыту. Случайный шум, таким образом, просто сыграл роль про­воцирующего фактора, который активизировал типичную фантазию нечаянного подслушивания, являющуюся компо­нентом родительского комплекса. Более того, следует усом­ниться в том, что мы можем назвать с полной уверенностью этот шум «случайным». Как заметил однажды в разговоре со мной Отто Ранк, такие шумы, наоборот, составляют необходимую часть фантазии подслушивания, и они вос­производят либо звуки, которые указывают на взаимодейст­вие родителей, либо звуки, которыми подслушивающий ре­бенок боится выдать себя. Но в данном случае мы можем с достаточной уверенностью утверждать следующее: лю­бовник пациентки по-прежнему воспринимался как отец, место же матери заняла сама пациентка. Роль подслушива- ющего должна тогда достаться кому-то третьему. Мы можем видеть, каким способом девушка освободилась от гомосек­суальной зависимости от своей матери. Посредством неко­торой регрессии: вместо того, чтобы выбрать в качестве объекта любви свою мать, она идентифицировала себя с ней - она сама