– Да сегодня, небось, и магазины в райцентре не работают.
– Работают! – пропищал Витька.
– Может, и работают, – согласилась Ольга и замолкла. Не хотелось ей огорчать сына, не виноват он ни в чём. А то ещё закапризничает, на крик сорвётся, тогда совсем худо будет.
Тётка Ксеня, видно, ждала Ольгу, встретила на пороге, приветливо оголила пустой рот, где только один зуб желтеет. Она перегнулась пополам, запричитала над Витькой:
– Да это кто же ко мне пришёл, да чей же это мальчик такой ласковый, а?
– Витька Силин, – на полном серьёзе солидно пробасил Витька, и даже Ольга, немного раздражённая с утра, заулыбалась растерянно.
– Ох, милочки мои, – опять запричитала тётка Ксеня, – а я тебя, Витюшка, сослепу и не признала. Старая совсем стала, как сова незрячая, право слово… А ведь ты подрос, Витя!
Видно, Витьке понравилось это удивление бабки, и он тоже начал улыбаться, закрутил весело головой. Вот, дескать, какой я герой, что меня бабка Ксеня не разглядела, хоть вчера виделись…
Самое время Ольге, что называется, брать ноги в руки, сматываться, пока Витька не капризничает. И она торопливо сунула тётке Ксене узелок с харчами для Витьки. Не бог весть какие разносолы – три картофелины, сваренные в мундире, щепоть соли, один сухарь из давнишних запасов, жмуренный, как лицо у тётки, солёный огурец, два пряника, специально припасённые к этому дню. Ну, а хлебово какое-нибудь и тётка сама сварганит, вон, на огороде щавель уже зазеленел, внизу крапива в рост пошла.
Ольга молчком сбежала с крыльца, только тётке Ксене махнула рукой, дескать, оставайтесь здесь с Богом.
Утро начиналось жарким, и хоть солнце только от земли оторвалось, уже было душно, как перед грозой. Но небо было чистое, с редкими светлыми полосками облаков, погода показалась Ольге милой и ласковой. Значит, идти будет хорошо, легко, хоть и пропотеть придётся. Но Ольга привычна к ходьбе; за эти годы, что она в Хворостинку мотается, из неё нужда настоящую спортсменку сделала, поджарую, как гончая собака. Сейчас, весной, идти – одно удовольствие, человек себя вольно чувствует, не то что зимой. Выйдешь по темноте, а над тобой небо чёрное до озноба, звёзды врассыпную накиданы, как из мешка монеты, и мороз обжигающий. Руку высунуть нельзя, обжигает так, что начинают пальцы пощипывать, вроде к стылому металлу прикасаешься или опускаешь в ледяную воду.
И какому умнику пришла в голову идея создать мытарства эти – раз в месяц идти в райцентр за пенсией? Интересно получается: если муж был солдатом, то тридцать рублей по почте присылают, а если офицер – то обязательно в районном отделении Госбанка деньги выдают. Заставить бы этого делягу самого топать в дождь и стужу по бездорожью или хотя бы один раз из дома в темноту кромешную вытолкнуть – пусть узнает, как глупые инструкции писать.