, Израиль —
ум, видящий Бога; а Иуда —
похвала и воспевание. Но сколько было по времени нечестивых и скверных царей в Иерусалиме над Израилем и Иудою, об этом ясно гласит Священное Писание. Итак, земной царь не мог быть царем видения мира, похвалы и воспевания, или ума видящего Бога. Но человеку даже и не приличествует, основываясь на толковании имен, говорить, что царствовавшие по времени суть тени и образы, а совсем даже и не люди, но скорее — Дух, как и о Мелхиседеке сказано. А что сила имен или толкований никоим образом не вынуждает к признанию в них самой природы вещей, об этом ты можешь узнать из следующего. Разве не подумает кто–либо, даже более того, разве не сочтет во всяком случае и всячески за истинное, что если Иерусалим есть видение мира, то под ним нельзя не разуметь Христа?
Ибо Он есть мир наш, по Писанию (Еф. 2, 14). Но он не видел очами ума Того, чрез Которого имамы приведение и прилепляемся в духовном единстве
к Отцу (ст. 18), — Того, Который сотворил обоя едино и два народа создал в
одного нового человека (ст. 14–15). Каким же образом он есть видение мира, если не видел Христа? И если он есть возвышающийся над смертью, то есть превосходнейший и высший ее, то каким образом он, несчастный, погиб за неверие во Христа? Сам Христос взывал к иудеям, говоря:
истинно говорю вам, что вы умрете во грехах ваших; ибо если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших (Ин. 8, 24 и 34). И если Израиль значит
ум, видящий Бога, то почему он не видел славу Христа, чрез Которого и в Котором мы познали Отца? Почему он одержим мраком? или почему о нем и руководителях его сказано: оставите их: вожди суть слепи слепцем (Мф. 15, 14)? Какая может быть подразумеваема слепота в уме, видящем Бога? Итак, признаком полного невежества было бы, на основании качеств имен, всячески и во всяком случае усвоять силу и самим вещам. Таким образом, совершенно ничто, думаю, не может препятствовать тому, чтобы правильно и по надлежащему считать Мелхиседека человеком, царствовавшим в известное время в Салиме, хотя бы это имя и значило:
мир.
4. Кроме сказанного, должно обратить внимание и на следующее: Божественные тайны мы едва видим как бы сквозь [тусклое] стекло, гадательно (1 Кор. 13, 12); не имея же из существующего ничего, чтобы всецело уподоблялось Божественному и неизреченному естеству, из бесчисленного множества примеров умеренное число соберем, чтобы возможно было что–либо о нем или помыслить или высказать, насколько то постижимо для нас. Таинство о Христе далеко не очень ясно и мысль о вочеловечении не всякому постижима: ибо Единородный, будучи Бог и от Бога по естеству, соделался человеком и