Маша усмехнулась его способности ощущать себя хозяином в чужом доме и, как скромный гость, устроилась на краешке стула.
– Я здесь для того, чтобы помочь вам.
– В поисках Максима? Может, вы и без меня справились бы?
– Мы пробовали, – Берт покачал головой, – но, как видите, у нас ничего не получилось. Возможно, вам это удастся.
– А если нет? Вы действительно убьете моих родителей?
Берт промолчал, и Маша усмехнулась. Как никогда, она ощутила грусть оттого, что отныне на ней лежит ответственность за жизни любимых людей. Хотелось знать точно, что ее родители не пострадают, сбросить этот тяжкий груз страха и, наконец, расслабиться! Последнее и вовсе помогло бы ей по-новому взглянуть на ситуацию, увидеть то, на что до этого она не обращала внимания. Однако молчание Берта сказало ей о многом, оно напугало ее, и Маша в ужасе представила, что произойдет, если она не найдет брата. Она вздрогнула и нервно прошлась по кухне, пытаясь избавиться от тягостных мыслей.
– У вас есть какие-либо предложения? – спросила она. – Лично я не знаю, с чего начать.
Берт отпил глоток чая и, задумавшись, облизал губы.
– А почему вы не познакомились с братом раньше?
Маша расстроенно пожала плечами, положила локти на стол и прикрыла лицо ладонями.
– Мне тоже непонятно, отчего они тянули с правдой так долго.
– Кто «они»? – Берт наклонился вперед, с интересом вслушиваясь в ее глухой голос.
– Мои родители, – ответила Маша. – Да и сам Максим. Если он так жаждал общения, то почему позволил моему отцу уши мне макаронить?
– Простите? Что делать?
– Ваш русский не настолько хорош, как это кажется на первый взгляд. – Маша широко улыбнулась. – Лапшу на уши вешать. – И, видя, что Берт продолжает удивленно хмуриться, пояснила уже на понятном ему языке: – Это значит – обманывать так, чтобы тебе поверили.
– Ваш отец обманывал Максима?
– А как же еще можно заставить человека отказаться от его планов? Только с помощью убеждения или обмана. Видимо, мой папа преуспел и в том и в другом, потому что Максим уступил ему. Год за годом они отодвигали дату нашего знакомства, так как папа находил все новые причины для этого. А зря! Я бы все поняла, но для этого со мной нужно было просто поговорить. Не верить ничьим словам, что у меня – ранимая душа, что я буду страдать и плакать… Бред! Конечно, сейчас я понимаю, что родители защищали не меня, а себя, но не виню их. Все имеют право на ошибку, главное, чтобы эти ошибки не повторялись.
– Маша, вы всегда были такой мудрой? – хитро прищурился Берт. – Не обижайтесь, я спрашиваю потому, что еще не встречал женщин, умеющих опираться на свой жизненный опыт. Насколько я вижу, у вас он не так уж и велик, а вы рассуждаете, как…