— Они так считают. Но на самом деле кто может знать наверняка? Баллистическая экспертиза — точная наука только в телесериалах.
— Похоже, преступник тогда выбросил пистолет, а кто-то его нашел и продал на черном рынке, — предположила Бринн.
— Вполне вероятно.
— Кругооборот оружия в худшем виде.
— Лучше не скажешь.
Бринн, откинувшись в кресле, машинально положила поперек кружки с кофе тонкую деревянную мешалку для сахара.
— Договаривай, Том. Я же чувствую, есть что-то еще.
Даль колебался, но недолго.
— Да, наверное, лучше сказать. В кармане Харта нашли записную книжку с твоим именем и адресом. А в его квартире обнаружили еще кое-что. Фотографии.
— Фото?
— Цифровые снимки, которые он распечатал. Твой дом снаружи. И снимал он совсем недавно. Можно различить свежие листья на деревьях. Фото он хранил в деревянной шкатулке — довольно затейливой. Кажется, собственного изготовления.
— Что еще?
Долгий вздох.
— А еще снимки школы Джоуи.
— Не может быть! Его фото?
— Нет, только здания. По-моему, он собирал информацию о твоем распорядке… В квартире Харта был найден уже упакованный чемодан. Среди вещей — пистолет и глушитель к нему. Я никогда прежде таких не видел. То есть — только в кино. Думал, они так и называются — глушителями, но полицейский детектив меня поправил, мол, это «шумоподавитель».
Она медленно кивала, помешивая кофе.
— Мы теперь снимем наружное наблюдение с твоего дома, если ты не против.
— Конечно, Том. Похоже, все встало на свои места.
— Так и есть. Дело закрыто. Уже и не помню, когда в последний раз произносил это. Лет четырнадцать назад, по-моему. — И, захватив остатки завтрака, шериф побрел в свой кабинет.
Заколов в пучок свои каштановые волосы как дань нежданной для Висконсина в это время года жаре, Бринн Маккензи шла мимо множества сосенок с округлыми густо-зелеными кронами. Пот пятнами выступал под мышками ее защитного цвета форменной сорочки и каплями скатывался по спине. Она не сводила глаз с деревьев, пристально их разглядывая. В высоту они пока едва достигали ее собственного роста. Проходя мимо, она провела ладонью по двухдюймовым хвойным иголкам. Они поддались под ее рукой и совершенно не кололись.
Она остановилась, чтобы рассмотреть их получше.
И конечно, вспомнила апрель. Она много думала о тех двенадцати часах, проведенных в заповеднике Маркетт, с необычайной ясностью воскрешая в памяти виды, ароматы и те ощущения, которые вызывали тогда деревья и другие растения, спасшие ей жизнь. И в то же время способные убить.
Всматриваясь в деревья, она гадала, почему эволюция сделала их именно такими, почему придала подобные формы и цветовые оттенки: одни напоминали цветом желатиновый десерт фирмы «Крафт фудз», другие — краску для ставен с распродажи в супермаркете. Почему эти иглы Природа сделала длинными, но нежными на ощупь, а кусты барбариса, где до сих пор лежал Честер — игрушка Эми, — снабдила ужасающими шипами?