Грохот становился все сильнее. Дверь уже шаталась, и сгибалась стальная перекладина. Интересно, что же не выдержит первым — замок или петли, прежде чем они с воем сюда ворвутся. И тогда мы окажемся лицом к лицу, я с ними.
Как больно, и не переставая идет кровь.
У меня три пули и нож.
Выпрямившись, я встал лицом к двери — пистолет в левой руке, нож в правой.
Я улыбался улыбкой убийцы.
Что ж, пусть заходят.
В аду.
Вторник, 31 августа, 3.09.
Остаток времени на Часах вымирания:
32 часа 51 минута (время местное).
Когда дверь рухнула с петель, их там оказалось пятеро.
Первыми тремя пулями я убил троих — точно в голову. Хотелось бы думать, что некая сила направляла мою руку. Не знаю. Но первых троих я уложил непосредственно в дверях.
Когда в комнату, перебираясь через трупы, полез четвертый, я встретил его ножом в горло. Вонзал и вонзал, раз десять. И вопил. Он тоже вопил, испуганно пятясь назад, а я упорно его преследовал.
Последний из них меня ударил. Чувствовалось, как хрупнула скула и зубы пошатнулись в челюсти. Не знаю даже, что удержало меня на ногах. И что дало силы рубануть его ножом по горлу — раз, и два, и три.
На меня нашло какое-то затмение. Когда оно минуло, я обнаружил, что стою весь в кровище, а рядом… лежит поверженный берсерк.
Неверной поступью я прошаркал по кабинету к письменному столу, обогнул его. Сайрус Джекоби лежал на полу. Он истекал кровью от нескольких пулевых ранений. Все из них серьезные — смертельного ни одного. Стыд какой. Для него.
Он оглядел меня — мое лицо, глаза — и увидел нечто, вызвавшее у него истошный крик. Быть может, в этот момент он разглядел перед собой того самого непреклонного, безжалостного, жесткого монстра, каким он сам извечно казался своим жертвам. Быть может, до него дошло, что с жизнью его связывает лишь тоненькая ниточка.
Он знал код отмены.
Знал, что я не смогу и не стану его убивать, пока его не выведаю.
Думал, что сможет выторговать у меня свою жизнь в обмен на него.
Ему следовало вглядеться в меня глубже, в самые глаза.
Стоя над ним весь в крови — в том числе и крови Грейс, — я показал ему нож.
Код мне выпрашивать не пришлось. В конце он охотно назвал его сам.
Хотя далось это не без труда.