— Полтора-два года, — тихо ответила Геката. — При эффективности эксплуатации девяносто процентов.
Сайрус, воззрившись на потупившихся близнецов, лишь криво усмехнулся, укоризненно покачав головой.
— Давать окно в два года на трансгенного солдата? Юные вы мои боги! Ну ладно я, безумный старик, но вы-то вдвоем, я вижу, сумасбродней меня в разы!
Близнецы держались как могли, однако все равно стыдливо зарделись.
— Нам, это… — сдавленно выговорил Парис. — В общем, нужен был покупатель, который бы мог профинансировать…
— Что?! Слушать не желаю! — с отцовской суровостью отрезал Сайрус. — Никогда не тешьте себя оправданиями! Вы должны были одержать верх, а сами просрали дело! Так что, пожалуйста, хотя бы себе признайтесь в этом откровенно!
Утробно, с неожиданной осмысленностью зарычала Изида (кстати, направляя теперь неприязнь на одного Париса: Геката уловила этот сдвиг безошибочно).
Сайрус, сведя пальцы щепотками, оперся ими о подлокотники кресла.
— На момент заключения сделки у вас были проблемы с наличностью, — напомнил он. — Что, все так и сидите на бобах?
— Ну, не совсем, — отозвалась Геката. — Один только охотничий бизнес принес больше двухсот миллионов, да еще и…
— Ну вот, тогда тем более ну их в задницу, этих заказчиков. Вы должны просто ставить их перед фактом, на что они с продуктом могут рассчитывать, а на что нет. И нечего миндальничать. Вы им должны указывать, а не они вам.
— Слушаю, Альфа, — склонил голову Парис.
— Слушаю, Альфа, — в тон брату сказала Геката.
Сайрус по-отцовски покровительственно улыбнулся.
— То-то, юные мои боги. А теперь давайте-ка посмотрим, как вам из всех этих проблем выкарабкаться.
Воздушное пространство над Денвером.
Суббота, 28 августа, 10.55.
Остаток времени на Часах вымирания:
97 часов 5 минут (время местное).
Подавшись вперед, я наблюдал, как Кто нажимает на воспроизведение. На экране ожила панорама леса.
— Звук то появляется, то исчезает. В основном пропадает.
— А подрегулировать нельзя? Какие-нибудь там фильтры, то-сё?
— Версию и без того вытягивали как могли, — пояснил Кто. — Судя по углу съемки и тому, как прыгает изображение, снимали, похоже, дешевой петличной камерой. Никаких тебе широкополосных микрофонов. А шорох одежды и дыхание снимающего перебивают почти весь звук.
Изображение сменилось: судя по всему, человек с камерой начал движение по густому лесу с тропической листвой. Иногда доносились невнятные обрывки звуков — по большей части натужное дыхание оператора или вжиканье листьев о его грудь. Слышались и приглушенные, как сквозь подушку, обрывки речи. Слов не разобрать, но, по крайней мере, ясно, что снимающий идет с сопровождением. Через минуту-другую изображение сменилось: спутники обошли оператора и стали впереди прокладывать путь через заросли. Я насчитал пятерых белых людей, всем от сорока до пятидесяти — в тонусе, но не сказать, чтобы атлеты. Исключение составлял, пожалуй, впереди идущий: здоровяк с суровым лицом, словно высеченный из камня. У остальных мышцы, небось, тренированы максимум в городском фитнес-центре. Искусственный загар, хороший уход дантистов. И при каждом дорогущее охотничье ружье плюс оснастка со всякими навороченными прибамбасами. У здоровяка винтовка тоже неплоха, но на ней не было навешано ничего, помимо хорошего прицела, — заметно, что оружие видало виды, но ухожено безупречно.