Центр тяжести в их отношениях сместился — теперь уже он помогал им, причем намного больше, чем когда-то они помогали ему. Но Льву нравился сложившийся порядок вещей. Он гордился тем, что смог обеспечить им спокойную и несложную работу. Вежливой просьбы оказалось достаточно, чтобы его отец стал мастером на фабрике по производству боеприпасов, куда его перевели со сборочного конвейера, а мать, которая целыми днями сшивала полотнища парашютов, получила аналогичное повышение в должности. Благодаря ему они стали лучше питаться: теперь им больше не нужно было выстаивать длинные очереди за такими товарами первой необходимости, как хлеб и гречка; вместо этого он открыл им доступ к спецторгам, особым магазинам, не предназначенным для широкой публики. В этих торговых заведениях для избранных можно было купить неслыханные деликатесы — свежую рыбу, шафран и даже плитки настоящего темного шоколада, а не подделку, в которой какао-бобы заменяли смесью ржи, ячменя, муки и гороха. Если у родителей возникали проблемы с шумными и скандальными соседями, этим соседям оставалось шуметь и скандалить совсем недолго. Прибегать к насилию или угрозам не было нужды; достаточно было намекнуть, что они имеют дело с семьей, располагающей такими связями, о которых соседи могли только мечтать.
Эта квартира, которой для них тоже добился он, находилась в приятном районе северной части города — в невысоком здании, где каждая семья могла похвастаться отдельной ванной с туалетом, а также крошечным балконом, выходящим на поросшие травой газоны и тихую боковую улочку. Они не делили ее ни с кем, что в этом городе считалось роскошью. После пятидесяти лет лишений и тягот они наконец смогли насладиться спокойной старостью, чему были несказанно рады. Они привыкли к комфорту. И теперь их благополучие повисло на тонкой ниточке карьеры Льва, которая грозила оборваться.
Лев постучал в дверь. Когда его мать, Анна, открыла ее, на лице у нее отразилось удивление, и на мгновение она даже лишилась дара речи, но тут же справилась с волнением. Шагнув через порог, она обняла сына и восторженно заговорила:
— Почему ты не предупредил нас, что придешь? Мы слышали, что ты болел, но, когда пришли навестить тебя, ты спал. Раиса впустила нас. Мы стояли и смотрели на тебя, я даже держала тебя за руку, но что мы могли сделать? Тебе нужно было отдохнуть. Ты спал, как младенец.
— Раиса говорила мне о том, что вы приходили. Спасибо за фрукты — лимоны и апельсины.
— Но мы не приносили никаких фруктов. По крайней мере мне так кажется. Но я старею. Может быть, я что-то напутала!