— Меня зовут Таня.
В такие моменты бывало легче думать о себе как о ком-то другом.
Мужчина закурил сигарету и положил руку на колено Илоне. Не удосужившись купить ей выпивку, он просто плеснул своей водки в одну из грязных рюмок, стоящих вокруг него на столе, и подтолкнул к ней. Она принялась крутить ее в пальцах, ожидая, пока он что-нибудь скажет. Он опрокинул в рот остатки своей водки, не изъявляя ни малейшего желания разговаривать. Едва удержавшись, чтобы не закатить выразительно глаза, она сама попыталась завязать беседу.
— Как тебя зовут?
Вместо ответа он сунул руку в карман пиджака и принялся рыться там, а потом вынул ее и сжал в кулак. Илона решила, что это какая-то забава и что она должна подыграть ему. Она легонько постучала его по костяшкам пальцев. Он перевернул руку тыльной стороной вниз и принялся медленно разгибать пальцы…
На ладони у него лежал крошечный золотой слиток. Илона подалась вперед. Но, прежде чем она успела хорошенько рассмотреть его, мужчина вновь сжал кулак и спрятал золото обратно в карман, по-прежнему не произнося ни слова. Она окинула его внимательным взглядом. У него были покрасневшие от пьянства глаза, и их выражение ей очень не понравилось. Но ей не нравились многие люди, и в первую очередь те, с кем она спала. Если она начнет чересчур уж привередничать, то можно ставить точку прямо сейчас, выйти замуж за кого-нибудь из местных и смириться с тем, что придется остаться здесь до самой смерти. Единственная возможность вернуться в Ленинград, где жила ее семья и где жила она сама до тех пор, пока ее не сослали сюда, в жуткую дыру, о которой она никогда не слышала, заключалась в том, чтобы накопить достаточно денег и подкупить чиновников. Поскольку она не имела высокопоставленных и влиятельных друзей, которые могли бы отдать распоряжение о переезде, она нуждалась в этом золоте.
Он постучал пальцем по ее рюмке, в первый раз за все время открыв рот.
— Пей.
— Сначала ты заплатишь мне. А потом можешь указывать, что делать. Таковы правила, точнее, единственное правило.
По лицу мужчины пробежала рябь, словно она бросила камень в зеркальную гладь. На мгновение ей показалось, будто она увидела что-то отвратительное под маской равнодушия, что-то такое, отчего сразу же захотелось отвести глаза. Но золото заставило ее остаться на месте и смотреть на него. Он достал слиток из кармана и протянул ей. Когда она потянулась, чтобы взять камешек, он вдруг сжал ладонь, прихватив и ее пальцы. Не больно, но крепко. Илона могла или сдаться, или отнять руку, но при этом лишиться золота. Угадав, что от нее требуется, она улыбнулась и рассмеялась, как беспомощная девчонка, и ослабила хватку. Он отпустил ее руку. Она взяла слиток и принялась разглядывать его. Он походил на вырванный зуб. Илона подняла глаза на мужчину.