— Демански был умным человеком. Он знал, что делает. Тот, кому адресовано письмо, прекрасно отбросит эти 10>38 и будет выбирать максимум из 100. Ну, подумайте сами, как можно дать понять человеку, что тут закодировано, если он еще к тому же и не знает, что это вообще код?
— Вероятно, нужно взять в качестве ключа что-то, что очень очевидно?
— Верно. Что понятно для одного и тайна для всех. Что это может быть?
— Что-то интимное…
— Правильно. Что таковым является для Ноймана? Его семья. Жена и сын. Так?
— Ну это как-то очень уж надуманно. А как-то попроще нельзя? Может, анаграмма какая? Может, какой другой ключ к шифру.
— Ага… анаграмма — просто-таки чудеса версификации. Рифма Name/Strasseban примерно как «дождь»-«лошадь». ДоШть/ЛоШть. Гёте нервно курит в сторонке. Все-таки я чувствовал, что Лют тогда погорячился, понадеялся на свой ядерный заряд. Я все это время понимал, что Ройтер… э-э… Нойман не умер. Он жив. А если он жив, то и архив у него. Он далеко не дурак. Горячая голова, но аккуратный, сука! Он не бросит архив, даже если не умеет им пользоваться. Он будет искать — кто умеет.
— Так он и ищет.
— Правильно. Пусть ищет. Мы накроем их, когда все будет уже сделано. Пусть они достанут ящики со дна, пусть погрузят их русским, когда все это в одном месте — можно без шума и без пыли накрыть все. Там же есть «Уэймут».
— Они могут не отдать, — заметил Хейз. — А шумная свара нам совсем не нужна.
— Шумная свара с кем? С русскими? Вы не контролируете своих вассалов?
— С некоторых пор контроль утрачен. Я не могу говорить об этом определенно, но наши люди один за одним исчезают, их арестовывают, бросают в тюрьмы. Вышинский сообщает, что установки, которые дает ему Берия, не лезут ни в какие ворота. А он вынужден им следовать, чтобы не привлекать внимания. Он потихоньку их саботирует, но не более того. Он не может ничего предпринять — у него связаны руки.
— Если русские найдут общий язык со Штатами — влиянию Британии в мире наступит конец.
— Мистер Штумпф, — раздраженно воскликнул Хейз — не надо нам тут с пафосом рассказывать прописные истины! Я считаю вас серьезным человеком! Пожалуйста, постарайтесь не разочаровывать меня!
Штумпф слегка качнул своей прижатой к груди головой.
— Мы значительно усилим наше влияние, если получим ключи к архиву Анненербе, — уже более спокойным тоном добавил Хейз. — Главное, этот архив, и, даже не «Ипсилон». Вы же понимаете, что выход на магические практики куда сильнее любой технологии, которую способен создать человеческий мозг!
* * *
«Чкалов» вошел в бухту Фронтон Гейбл около 6 утра. Белая ночь делала окрестности похожими на декорацию к сказочной пьесе. От него отделился мотобот и встал на якорь в отмеченном буем месте бухты.