В пять лет она так прелестно утверждала свою самостоятельность, что ему было трудно быть с ней строгим.
— Ну, так что — всыпать тебе, отправить спать без ужина или посадить на цепочку?
Она хихикнула, а у него внутри все сжалось.
— Это не смешно, Эриэл. Я искал тебя почти целый час, и другие люди тоже. Мы беспокоимся за тебя.
— Но, папа, я же пришла сразу домой. Клара и Джеймс никогда не ждут, чтобы за ними пришли. А почему я должна?
— Потому что Клара и Джеймс ходят вдвоем и идут к Кларе домой, где их ждет Кларина мама.
— Я не виновата, что у меня нет мамы. А когда ты не приходишь, мне в школе скучно.
Райли подавил вздох. Трудно спорить с ее логикой, и неизвестно, как внушить малышке чувство осторожности, не напугав до смерти.
— Я знаю, Бельчонок, но…
Она открыла дверь кладовки и достала с полки банку кошачьих консервов.
— Пап, не злись!
— Я не злюсь, Эриэл, я…
— Тогда не хмурься. — Она состроила уморительную рожицу, потом засмеялась.
— Ну хорошо, я злюсь. И хочу, чтобы ты больше никогда не ходила из школы одна.
Эриэл только засмеялась и этим болезненно напомнила ему Кендру. Когда-то убежденность его жены в том, что жизнь не таит опасностей, очаровывала его. Она считала, что с ней ничего не может случиться. Два года назад она бросила вызов снежной буре, полагаясь на то, что знает дороги Вайоминга вдоль и поперек. И заблудилась. Теперь он со страхом замечал в дочери так хорошо знакомую ему убежденность в собственной неуязвимости.
— Ты слышала, что я сказал? Я не хочу, чтобы ты ходила по улице одна.
— Хорошо.
Но обещание было дано с такой легкостью, что опасения Райли не рассеялись. Страшно подумать, какой ценой может достаться осторожность.
Открыв консервную банку, Эриэл оглянулась на отца через плечо.
— А тетенька хорошая.
— Правда? — Райли с усилием оторвался от своих мыслей. А, понятно! Новая соседка из дома напротив. Она показалась ему вздорной и холодной. Чтобы составить верное представление об этой женщине, надо будет поговорить с ней, когда он успокоится.
— И красивая. — продолжала Эриэл.
— Да? — Скорее не просто, а слишком красивая, экзотический тип красоты. Оливковая кожа, темные глаза и черные волосы говорят о том, что она латиноамериканского или итальянского происхождения. Изящная фигурка и тонкие черты лица создавали впечатление хрупкости, способной пробудить охранительный инстинкт у любого мужчины. Да, она определенно красива.
— Да. И она помогла мне вспомнить маму.
— Ах, Бельчонок. — Райли подошел к ней и нежно взял за подбородок. Последние два года нелегко дались им обоим.