– И откуда ты это узнал? – насупился Вадим.
– От девчонки. Мне оставалось только поддакивать и делать вид, что я приехал с севера и завербовался на перевозку грузов. А потому ни черта не понимаю на языке таха. Твоя же была легенда, сержант! Забыл?
– Не забыл, – проворчал Вадим. – Докладывай, что узнал о Черном Шамане. Кто такой, где живет, чем зарабатывает на жизнь. Семейное положение, счета в банках, компр-материалы, отношения с коллегами по работе...
– За кого ты меня принимаешь? – обиделся Ирвин. – За Интерпол? Скажи спасибо, что узнал самое главное.
И соратник поведал о своих ночных похождениях в Касонго. Эпизод с девицей он, конечно, расписывать не стал, заботясь о душевном равновесии командира, а вот для дальнейшего рассказа красок не пожалел. По его словам выходило, что деревня кишит самыми подозрительными личностями, и приезжих среди них так много, что ни в одной хижине, кажется, не осталось свободного угла. Они собрались в поселок из окрестных деревушек и готовятся выступить на войну, как только им выдадут оружие. Ни о какой дисциплине, разумеется, понятия никто не имеет. Вслед за будущими солдатами появились и проходимцы всех мастей, так что жизни в Касонго «честной девушке» совсем не стало.
В этом месте диверсант малость сбился с темпа, прокашлялся и продолжил доклад.
Черный Шаман, или на местном наречии Мвимба-Хонго – жуткий одноглазый таха неопределенного возраста, сильный словно горилла и быстрый как антилопа гну. Он уже в пятнадцатый раз избирается мэром Касонго на общей сходке жителей, и никто не решается выставить себя как альтернативного кандидата. Потому что среди таха бытует поверье, будто Мвимба-Хонго присутствовал при сотворении Новой Либерии и даже подавал дельные советы творцу. Как зовут творца? Не помню. Но, как видно, власти над таха показалось Шаману мало, и он решил-таки покорить весь Дагон целиком. Для чего в первую очередь прогнать ненавистных киафу, что оккупировали побережье и присваивают все блага белой цивилизации. А главное, запрещают поедать деликатесную хухум.
Тут Ирвин припал к калебасе и выдул остатки воды, делая вид, что у него пересохло в глотке.
Но разгром оружейных складов спутал Шаману все карты. Впав в неумеренную ярость, он лично снес голову слуге. Тому, что подал ему спутниковый телефон, по которому сообщили весть о потере оружия. Это самое оружие скапливали месяцами и уже готовились переправить в Штаб Освободительной армии таха, в Макунзу, чтобы там сколотить летучие отряды жестоких мстителей.
Но не тут-то было. Шаману пришлось срочно созывать в Макунзе военный совет, чтобы определить тактику и стратегию дальнейшей борьбы.