– Ну я Гриша. А кто спрашивает?
– Кира – жена твоя законная?
– Тебе какого хрена надо, батюшка?
– Кира в храме. Пусть отдохнет. А потом забирай ее, и сходите-ка вы поскорее с этой бесовой посудины. До турецкого берега недалеко, да и место судоходное.
– Да, судоходное! Вот это-то и останавливает! – прокричал, стараясь звучать громче, чем музыка на палубе, Гера.
– В каком храме? – не слушал его Гриша. – Какой храм? Где здесь храм? Это корабль!
Через две минуты они мчались к корме.
– Бред какой-то… – бормотал Гера. – Посейдон – я понимаю… Но батюшка в рясе на «Ганимеде»?..
Тридцати минут хватило Кире, чтобы выспаться, открыть глаза и увидеть Гришу полной сил.
– Кира, нам нужно уходить, – пробормотал, стыдясь чего-то, Гриша.
– Ты простишь меня?..
– Давай отложим разговор на потом? Вот и Гера немного тревожится…
– Я не немного тревожусь! – отскакивая от иллюминатора, затрещал Гера. – Я очень тревожусь! У меня очко трещит от напряжения, как я тревожусь!
– Мне нечего надеть на ноги, – вспомнила Кира, когда они уже дошли до двери.
Окинув взглядом прихожую, Гриша ударил ногой по подставке для обуви. Оттуда вывалилось несколько пар обуви. Размер соответствовал росту священника – мягкие туфли были сорок шестого размера.
– Я же вылечу из них!
Но Гриша уже вел ее к двери…
Раздался глухой стук, он повернул на него голову и в тот же момент увидел, как в метре над его головой переборка, хряснув, приняла в себя пулю. С крюка сорвался оранжевый спасательный круг с надписью «Ганимед» и грохнулся на пол.
Похолодев, Гриша повернул голову.
Следующая пуля прошла уже рядом с его головой. Он почувствовал легкое касание сопровождавшей ее волны кипящего воздуха. А потом схватился за мочку, поняв, что она обожжена.
– Кира!.. – вскричал он, хватая жену за руку и стремительно увлекая ее в нижнюю часть корабля. – Беги вниз что есть сил!
– А я?!
– И ты беги, идиот! – крикнул Гриша Гере.
– А что случилось? – Кира окатила его изумлением карих глаз.
– Ничего страшного! В нас… стреляют, – говорил он уже с трудом, потому что ему приходилось не только бежать, но еще и выступать в роли локомотива, толкая перед собой жену.
Из коридора Гриша с Кирой ворвались в какую-то раздевалку и тут же, не выдержав натиска сзади, почти вломились в чей-то шкафчик. На этом корабле может произойти все что угодно, и прислуга лайнера отнеслась к появлению незваных гостей с терпением.
Прятаться здесь было негде. Но, главное, оставшись здесь, Гриша отрезал путь к отступлению. Это все равно как если бы он, спасаясь от медведя, прыгнул с Кирой на руках в глубокую яму.