– Думаете, любой, кто закончил балетную школу, может главные партии танцевать? – с неожиданной резкостью спросила Настя – похоже, Муркины слова задели ее за живое. – А какой у тебя баллон и выворотность, не имеет значения?
Мурке моментально представилась стройная шеренга балетных выпускниц – все как одна в пачках, в квадратных академических шапочках с кисточкой и со здоровенным газовым баллоном под мышкой! У ног ошивалась личная выворотность, почему-то представившаяся Мурке мелким зверьком. Вроде выхухоли.
– Баллон – на сколько ты можешь зависнуть в воздухе при прыжке и позу при этом держать, – правильно истолковав Муркин остекленевший взгляд, снисходительно пояснила Настя.
– Это противоречит законам физики. – У Кисоньки были хорошие манеры, поэтому она не стала в Муркином стиле заявлять, чтоб Настя перестала им лапшу на уши вешать.
– Ой! – Настя вдруг по-настоящему смутилась. – Не знаю я насчет физики… Понимаете, когда и в хореографической учишься, и в спектаклях тебя задействовать начинают, на общеобразовательную совсем уже сил не остается! Баллон – это вот так… – и Настя прыгнула.
Невероятно, но… пусть на краткий миг, Настя действительно зависла в воздухе! Как в стоп-кадре, белым росчерком застыла на фоне линялой стены – ноги вытянуты, как раскрытые ножницы, руки крыльями взметнулись над головой…
– Слушай, а если б и нас про Ньютона и его яблоко не учили, может, мы бы тоже так смогли? – тоскливо пробормотала Мурка.
– «Матрица» в реале, – выдохнула Кисонька. – Нео с Тринити отдыхают!
Настя беззвучно приземлилась и изящным пируэтом повернулась к сестрам.
– А выворотность – насколько можешь ногу наружу вывернуть! – ничуть не запыхавшись, сообщила она. Застыла, балансируя на одной ноге, а вторую – вскинула и вывернула. Действительно наружу. Казалось, ей, как кукле, – вытащили ногу из сустава и вставили наоборот, коленкой вниз, пяткой вверх.
Кисонька молча вцепилась в декорацию и попыталась повторить. Нога не выворачивалась. Во всяком случае, так!
– Я по шесть часов в день училась! С пяти лет, – утешила ее Настя и добавила: – Через три года получилось.
Кисонька остановилась.
– Понимаете, новую солистку можно сделать из школьницы, но не из кордебалетного перестарка! – продолжала объяснять Настя. – Если к восемнадцати, ну, девятнадцати годам из кордебалета хоть в какие солистки не выбилась – все, суши весла, ищи мужа! Возьмем ту же Тасю, например. Она неплохая балерина, но… холодная, что ли… а в современном балете не только танцевать, еще и играть надо – чувства, состояние. И техника у Таси гуляет, то есть для классики тоже не годится, там техника – главное! А еще у Таси… – Она огляделась, точно боялась, что ее подслушают, и, скорчив смущенную гримасу, будто собралась рассказать неприличный анекдот, тихонько пробормотала: – Попа!