— Скотт! Твоя женщина здесь!
Марджи сжала зубы и принялась подгонять свою упрямую лошадь. Бесполезно. Она услышала быстрые шаги. Конечно же, это был Скотт.
Стараясь сохранять спокойствие, Марджи спрыгнула на землю, перебросила повод через седло и направилась к магазину. Он опередил ее. Одним движением руки сорвал с ее головы шляпу и радостно улыбнулся при виде ее пышных каштановых волос, заплетенных в длинную косу.
— Не стоит прятать такие красивые волосы, Марджи.
— Отдай мне шляпу, Скотт! — Она попыталась выхватить ее, но Скотт поднял руку вверх.
— Она не нужна тебе, дорогая. Дай мне полюбоваться тобой. — Он протянул руку к ее косе. — Давай выбросим эту гадкую шляпу и расплетем косу! Ты мне всегда нравилась с распущенными волосами.
Женщина отскочила в сторону.
— Ты что, не понял? Я же вчера тебе сказала, что мне нет до тебя дела!
Скотт скрестил руки на груди и широко улыбнулся:
— Помню, дорогая. Но думаю, что это не так!
— Не называй меня «дорогая»!
— Хорошо, милая.
Он видел, как Марджи изо всех сил старается сдержать свой гнев. Этого он и добивался. Она столько времени не испытывала никаких сильных эмоций, что ей не помешает немного позлиться.
— Черт возьми, Скотт! — Марджи погрозила ему пальцем. — Я тебе сто раз повторяла, что не хочу слушать комплименты и всякие сладкие, пустые, ничего не значащие слова!
Он приблизился к ней.
— Мои слова не пустые, Марджи. Пора тебе это понять и привыкнуть к ним.
Она отступила на шаг, но Скотт подошел еще ближе.
— Да-да, привыкай к хорошим словам, потому что я не устану их повторять.
— Но…
— Никаких «но»!
Он знал, что теперь не отступит. Перед ним его Марджи. Как бы он хотел сейчас встретиться с Ником Форсом. Он бы отомстил тому дураку за всю боль, которую тот причинил этой женщине… Да, но если бы Ник Форс был жив, Скотт и мечтать не мог бы о женитьбе на Марджи.
Он осторожно взял ее за подбородок и вгляделся в лицо. Как она красива! Даже эти жалкие тряпки не могут испортить ее. Он готов всю оставшуюся жизнь доказывать ей свою любовь и преданность.
— Я все знаю, Марджи. Про тебя и Ника, — сказал он тихо. Она отстранилась, но он схватил ее за плечи. Пусть выслушает. — Я знаю, какая тяжелая у тебя была жизнь. Но Боже мой, что я могу теперь изменить? — Он увидел слезы в ее глазах и оторопел. Ему не хотелось причинить ей боль, но он продолжал: — И еще я знаю, он предал тебя! Черт! Ведь и я предал тебя тоже! Но послушай: не считай меня таким же, как Ник. Если я говорю тебе о том, как ты прекрасна и как я люблю тебя, это не означает, что я бесполезный и ленивый болтун.