— Ты покусился на окорок своего начальства, прошу иметь в виду. За это последует кара, — торжествовал Маршнер.
За стенами казармы стояла ночь, мигавшая тысячами звездных глаз. Люди суетились, занятые обычными хлопотами. Ночь была одинока. Спертый воздух казармы сотрясался от многообразного храпа. Вонниг во сне затянул молитвенный гимн баптистов. В него швырнули крышкой от котелка. Вонниг замолк. Ему приснилась гроза, и он испугался. Крафтчек видел во сне золотых рыбок, он вылавливал их в черной воде шахты и удивлялся, что раньше не сообразил заняться этим.
Койка Маршнера была пуста. Неужто его дела пошли настолько хорошо, что он уже получал увольнительную на ночь? Дверь тихонько приоткрылась. Вошли четыре фигуры в белом. Три из них на мгновенье задержались у железной печки посредине комнаты, потом подошли к четвертому, который, словно молясь, стоял на коленях у койки Али. Они сорвали одеяло со спящего Али. Двое белых схватили его, заткнули чем-то рот и потянули долговязого, беспомощно трепыхающегося парня к столу. Белые одежды привидений распахнулись. Взлетели мокрые, жесткие веревки. Удары обрушились на тело Али. Он застонал. Роллинг соскочил с койки и толкнул Станислауса.
— А ты разве не хочешь посчитаться с этими псами?
Станислаус бодрствовал, но стал притворно зевать и потягиваться.
— Откуда же я знаю, кто прячется под простынями?
Роллинг изумленно посмотрел на него.
— Ты только бей, а достанется как раз тому, кому следует.
Али пытался огромной ручищей вытащить тряпку, затыкавшую его рот. Привидения крепче вцепились в него. Веревки снова со свистом опустились на спину Али. Но те, кто держал, уже порядком упарились. Раздался треск, стук, грохот. Али высвободил одну руку, вырвал тряпку изо рта.
— Ага-га.
Это был уже не крик боли, а угрожающее рычанье. Со свистом пролетела тяжелая пепельница, брошенная Роллингом. Одно из привидений зашаталось. За пепельницей полетела стальная каска, но ударилась об пол, ни в кого не попав. Привидения явно были испуганы. Али высвободился. Вся комната наполнилась шумом возни и стуком ударов. Одно из привидений вылетело через окно во двор казармы. Али стоял полуголый, словно древний германский бог или предводитель легендарных арийцев. Он схватил табуретку, и она разломалась от удара об шкаф. Али схватил вывалившиеся ножки, по одной в каждую руку, две другие стали дубинками для Роллинга и Станислауса, Станислаус лихо дрался, защищая голодного Али.
Однако Роллинг оказался неправ. Среди тех, кого они отлупили, не было вахмистра Дуфте и ни одного из унтер-офицеров и ефрейторов. Колотушки достались солдатам из других отделений, которых наняли, чтобы избить Али. Впрочем, с ними был Маршнер — владелец окорока, ему даже пришлось лечь в санчасть. Это уже неплохо. Маршнер, кроме всего прочего, порезался осколками стекла, так как вылетел в окно, которое давно уже не открывали.