Ночь была на исходе.
Они стряхнули с рукавов росу. Рассветало. Сидеть у реки больше нельзя, не то их обнаружат часовые.
— Ты никогда не говорил с Вайсблатом, хоть и работал у его отца.
— И все-таки я его знаю. Для этого у меня есть глаза, а главное — нюх. — Роллинг прищелкнул пальцами. Его шов на лбу заалел.
Станислаус философски заметил:
— Люди меняются в зависимости от окружения.
Роллинг недоверчиво посмотрел на него:
— Кто это сказал?
Станислаус хорошо помнил, что слышал эти слова от Густава, когда они стояли на часах под караульным грибом, но хватит ли у него времени рассказать Роллингу историю Густава Гернгута?
— Я это говорю.
— Нет, ты это вычитал в книгах, но жизнь не читает книг. Такой, как Вайсблат, не меняется. Он слишком насосался благородного материнского молока.
Где-то заржала лошадь. Роллинг повернул к бункерам. Станислаус удержал его за край куртки.
— Он писатель. Он хочет написать книгу против войны. Ему надо обеспечить покой и возможность писать.
Роллинг вырвался и исчез в бункере.
Лагерь начал оживать. Дневной караул ушел на посты, ночной караул вернулся. В канцелярии бесновался ротмистр Бетц, распекая вахмистра. Речь шла о крупной посылке — целом ящике. Ящик был адресован фрау Бетц на ее баварскую пивоварню. Цаудерер должен был переслать этот ящик с каким-нибудь отпускником в Германию. Но до сего времени ни один солдат не получил отпуска. Ротмистр по-прежнему бушевал. С каждым днем приближалась осень, а ящик с финскими шубами из чернобурых лис для жены и дочерей все еще стоял в блиндаже вахмистра.
— Вы тут пригрелись и вшей раскармливаете! Я вас отправлю на передовую! — свирепствовал пивовар Бетц и, схватив линейку Цаудерера, трахнул по дверному косяку. Косяк остался на месте, зато линейка превратилась в щепки.
Цаудерер еще подбирал с полу куски линейки, когда появился заведующий вещевым складом унтер-офицер Маршнер.
— С чем пришел, Маршнер?
Маршнер принес донесение: бывший кавалерист Вайсблат лежит в своем блиндаже, разыгрывает сумасшедшего и отказывается выполнять служебные обязанности.
— К черту медицину!
Ротный вахмистр Цаудерер был благодарен за такое сообщение. Он его подаст ротмистру к обеду. Пусть ротмистр убедится, что он не зря сидит здесь и вовсе не раскармливает вшей.
Одновременно каптенармус Маршнер пришел и за разрешением на служебную командировку в Германию. Вещевой склад пуст, осталась только грязная рвань, а замены не присылают.
Каптенармуса Маршнера отправили в служебную командировку в Германию. Он прихватил с собой в Бамберг большой ящик пивовара Бетца.