– Боюсь, ты опоздал, – произнес печально Гаррисон и добавил другим тоном: – Чуть не клюнуло. Вчера, когда я стоял тут, рыбы плескались дюжинами.
Гримстер подтянул леску и вновь закинул удочку. В последнюю секунду привычно дернул удилище на себя, чтобы леска не вытянулась до конца и мушка плавно, как живая, поплыла бы вниз по течению, а не противостояла напору воды.
– Значит, ты пришел меня убить?
– Помимо всего прочего, да.
Гримстер понял: большего от Гаррисона не дождешься. Но все-таки, как мало он ни сказал, кое за что уже можно ухватиться.
– Тогда не мешкай, – спокойно сказал Гримстер.
Он размышлял, хватит ли у Гаррисона мужества сделать это. Ведь они близки, как братья, а брат не может убить брата, не оправдав сначала свой грех, не объяснив его другому. Так и случилось.
– С удовольствием подожду, когда ты вытащишь эту рыбу, – отозвался Гаррисон. – Всему свое время.
Гримстер подметил, что леска вытягивается и мушка погружается. Не было ни резкого удара, ни сильного натяжения. Он опустил удилище, пытаясь ослабить леску, и заметил, что она не провисла – значит, там, на глубине трех-четырех футов, наживку легонько ухватил лосось. Джон вновь вытравил леску, чтобы течением мушку снесло прямо в пасть рыбине. Через несколько секунд он дернет удилище в сторону, и крючок, если еще не вошел, обязательно вонзится в ее плоть. Вероятно, и Гаррисон следит теперь за леской. В подтверждение его мыслей Гаррисон, которого Гримстер видел краем глаза где-то слева, сказал:
– Одна есть, Джонни. Подсекай, я подожду. Пусть она станет моим прощальным подарком. Я должен тебе гораздо больше, но могу позволить только это.
Твердо держа в руках удилище, Гримстер нарочно повел его наискось и сразу почувствовал, как упирается рыба. Выбрав лишнюю леску, он понял, что крючок сидит глубоко. На мгновение лосось замер.
Позади раздался голос Гаррисона:
– Вытаскивай его, Джонни. Это мой прощальный подарок. Судьба не может без театральных эффектов.
Лосось неожиданно рванулся вверх, леска ослабла в пальцах Гримстера, удилище распрямилось, но прогнулось вновь, когда он немного подтянул леску. Достигнув поверхности, рыба выпрыгнула из воды. На фоне мрачных затененных скал она показалась ослепительно серебристой. Рыбина боком шлепнулась в воду, подняв тучу брызг. Гримстер держал леску в натяжении, постоянно подматывая ее левой рукой, а сам пятился к берегу. Лосось выпрыгнул еще дважды и ушел на дно, устав от борьбы.
Перейдя на крошечную отмель у поросшего травой берега, Гримстер придержал рыбину. Потом пошел в воду, собираясь подхватить улов снизу, все время поддерживая леску в натяжении, чтобы лосось не ушел на перекат.