Его кровь забурлила, желание вновь охватило его.
Она покопалась в рюкзаке.
- У меня в сумке есть хлеб.
- Хватай и его. Батончики помогут нам сохранить силы, но ими не насытишься.
- Это то, что я ищу? - спросила она, держа прямоугольничек в коричневой упаковке.
- Да, - ответил он голосом более хриплым, чем ему хотелось. Она начала разрывать упаковку.
- Может, и для меня откопаешь один.
- Конечно.
- Просто убедись, что копаешь достаточно глубоко. - Он повел бровями в ее сторону.
Губы Джуэл дрогнули, легкая улыбка коснулась ее губ. Она залезла поглубже в рюкзак и достала еще один энергетический батончик.
- О, да. Вот так просто.
- Полагаю, здесь я должен потребовать плату? - Она отпрянула от него, оставляя после себя тепло, схватила два кусочка жесткого, слегка крошащегося хлеба.
- Я тебя предупреждала, что планирую взимать плату за твои непристойные предложения.
Он позволил себе рассмотреть ее. Подол ее мантии стал заметно короче в том месте, где она отрывала полосы для его ран, открывая совершенные персиково-сливочные икры. Гладкие и стройные, слегка мускулистые. Все веселье разом покинуло его. Несмотря на то, что она отошла, он почувствовал отпечаток ее сосков до самого мозга костей.
- Я предупреждал тебя, что буду платить поцелуями, - ответил он, заставляя ее сократить расстояние между ними. Его рот нуждался в ее языке. Будь проклято это ослабленное тело.
Ее веселье так же улетучилось. Улыбка исчезла. Желание опьянило черты ее лица, светилось в ее глазах.
- Да, ты меня предупреждал, - сказала она, задыхаясь.
- Иди сюда.
Медленно она повернула лицо к нему, так близко, что сладость ее дыхания обдувала его подбородок.
- Мне не стоит.
- Стоит.
- Ты ранен.
- Не настолько. Поцелуй меня.
- Да, я... нет. - Она моргнула и выпрямила спину, увеличив дистанцию между ними. - Нет. Нам надо поесть, - сказала она, не найдя других причин для столь внезапного отказа.
«Почему она передумала?» Он хотел потребовать ответа, но гордость не позволила бы ему. Никогда прежде женщина не отстранялась от него, и ему не понравилось то, что это произошло. С каждой секундой он хотел ее все больше и больше. Одну ее он хотел больше, чем кого-либо.
Сначала он съел хлеб, наслаждаясь знакомым вкусом, потом накинулся на энергетический батончик, съев половину одним укусом. Джуэл тоже кусала то хлеб, то вгрызлась батончик, морща свой эльфийский носик от отвращения.
Поднялся ветер, зашелестели листья, подняв завитки ее волос над ее плечами, разметав их по его груди. Отчего возникало чувство, что это она ласкает его своими руками.