— Я звоню вам из двести тридцать третьей поликлиники, — Чупрыгин помнил, что говорить надо по существу, без эмоций. — Я пришел к своему участковому врачу Ханиной, чтобы выписать лекарства, но здесь никто не работает. Все кабинеты заперты, а сотрудники пьянствуют в кабинете старшей медсестры!
— Имя и отчество участкового врача?
— Ханина Тамара Ефимовна.
— Номер участка?
— Седьмой.
— Ваши фамилия, имя и отчество, адрес и контактный телефон?
Чупрыгин представился, продиктовал адрес с почтовым индексом, а контактных телефонов дал два — домашний и мобильный.
— Спасибо за звонок, Виктор Александрович, — поблагодарил мужчина. — Мы ответим вам письменно или по телефону. Насколько я понимаю, фон, который я слышу в трубке — это шум праздника?
— Да, — подтвердил Ханин, сидевший на ближайшей к двери кабинета старшей сестры банкетке. — Скажите, а письмо вам надо написать?
— Нет, достаточно обращения по телефону. Ваше сообщение зарегистрировано за номером две тысячи семьсот четырнадцать и по нему будет проводиться проверка…
После разговора с Чупрыгиным дежурный по департаменту первым делом позвонил Медынской и осведомился — знает ли она о том, что происходит в двести тридцать третьей поликлинике.
В окружном управлении здравоохранения происходило нечто подобное, только в гораздо более пристойной форме — под сладости и фрукты сотрудники и сотрудницы, разбившись на компании, больше чесали языки, чем пили шампанское.
Выслушав сообщение, Элла Эдуардовна, уже собиравшаяся ехать домой, максимально ускорила сборы и уже через две минуты садилась в свою служебную машину.
— Сначала на Михеева в двести тридцать третью, а потом домой, — распорядилась она. — И побыстрей!
— Быстро поедем — за пятнадцать минут доедем, медленно поползем — за четверть часа доберемся, — пошутил водитель, но, поняв, что «хозяйка» шутить не намерена, сказал: — Не беспокойтесь, Элла Эдуардовна, через десять минут будем на месте. Нам же против потока…
Когда машина остановилась напротив главного входа поликлиники, Медынская проворно вылезла из салона и быстрым шагом пошла вперед.
На часах было без двенадцати минут восемь.
— Вы к кому? — спросил охранник.
— Ко врачу! — на ходу ответила Медынская.
Насчет верхней одежды охранник выступать не стал, потому что гардеробщица уже с полчаса как ушла домой.
Медынская на лифте поднялась на третий этаж и сразу же оказалась в самой гуще веселья, уже выплеснувшегося из кабинета старшей сестры в коридор.
После тесного кабинета было так приятно вольготно рассесться в коридоре со стаканами в руках и вести светскую беседу. Ирина Станиславовна, понимая, что ей не под силу унять разошедшихся сотрудников, сидела у себя в кабинете и в коридор не высовывалась.