– Я тебе сейчас скажу правду, чтобы ты не мучилась больше этим вопросом. Но…
– Да поняла я! Буду молчать.
– Спасибо. Отец Жозефины, господин Йенч, – дворянин во втором поколении. Вся семья так гордится своим баронством, что это стало для них идеей фикс. Когда начался отбор претенденток, почтенный папаша словно с цепи сорвался, пытаясь всеми правдами и неправдами протолкнуть доченьку в полуфинал конкурса. Он так грубо предлагал всем взятки, что члены комиссии шарахались от него, как от прокаженного. Причем суммы назывались немалые. Я думаю, что, будь Жозефина чуточку умнее, ее спокойно подсунул бы к нам какой-нибудь чиновник. Но глупость этой девицы отпугивала всех потенциальных протежеров. Слухи о папаше-энтузиасте достигли короля, и он принял воистину мудрое решение. Если человеку некуда девать деньги, то пусть он таким образом проспонсирует парочку увеселительных мероприятий для конкурсанток. А его недалекая дочь поучаствует в конкурсе. Может, ума хоть немного наберется. Короче, взятку у господина Йенча взяли и в бюджет конкурса оформили как добровольное пожертвование. Только он об этом не догадывается.
Я не знала, смеяться мне или плакать… над собой. Вот ведь как люди стремились на этот хлоров конкурс, какие деньги заплатили. А я отбрыкивалась. Воистину, непостижима душа человеческая!
– Бедная Жозефина, – вздохнула я, представив, что испытала бы девушка, которой сказали, что на этом конкурсе она находится по великой милости короля, да еще с целью перевоспитания. – Вы ведь над ней наверняка смеетесь, а она так для вас наряжается… парится в жару в мехах… Какие же вы, мужчины, все-таки коварные! Бедная, бедная Жозефина…
– Знаешь, – Алберт мне хитро подмигнул, – некоторым мужчинам нравятся недалекие девушки.
– Догадываюсь. – Я похлопала ресничками, а потом состроила ему сострадательную рожицу: – Прелесть, какая глупенькая…
– Я не о себе! – Алберт сразу открестился от столь странных пристрастий. – Как ты сказала?
– Прелесть, какая глупенькая, или ужас, какая дура!
– Второе!
– Так я тебе и поверила! Ты вчера за обедом так мило с ней разговаривал. Кстати, о чем? Любопытно.
– Видишь ли, Петра…
– Хэ, – усмехнулась я, – о брюликах!
– Не угадала! О сапфирах. Это ее камень-талисман.
– Вы, господин Ланге, разбираетесь в камнях-талисманах? – удивилась наигранно.
– Дипломат обязан разбираться во всем! – с гордостью павлина сообщил мне Алберт и расправил плечи.
– О! Вы – дипломат?!
– А вы сомневаетесь?
– Петра, нам пора, – прервала нашу милую беседу Хлоя. – Опоздаем. До встречи, господин Алберт.