Что ж, за судьбу короны теперь можно не переживать. И за подругу я рада. Только вот как она отреагирует на то, что ее выбор пал на принца? И когда он ей в этом признается? Вон как взбесился, когда узнал, что на нее покушались! Именно на нее! Интересно, а Хлоя в качестве жертвы была выбрана случайно или нет? Берта, конечно, может мстить за прикушенный язык, но…
Этих «но» так много, что анализировать их на тяжелую голову нет никакой возможности. И поцелуй Вольфа все еще горит на губах, словно он не губами меня коснулся, а жгучим перцем.
– Петра, не пей одна, – рядом со мной уселся Алберт, – сопьешься!
– Я не пью, – продемонстрировала ему пустую рюмку.
– Тогда чем ты тут занимаешься?
Он не выглядел очень пьяным. Даже не очень пьяным не выглядел.
Признаться в своих мыслях? Да еще ему?! Нет, я тоже не такая уж пьяная. А вот ему я этого не скажу!
– Завидую, – сложила губки трубочкой.
– Этим целующимся голубкам?
– Угу. А меня, бедненькую, никто не любит!
– С чего ты взяла? Только свистни, и желающие сразу найдутся, – ткнул он себя кулаком в грудь.
Напрасно он пытался изобразить пьяного человека. Я ему не верила. Не верила в его игру, не верила в его намеки.
– Я свистеть не умею.
– Да-а-а?
– Дамы и господа, – на палубу выглянул Джордж, – приглашаю всех на мороженое! В холодильнике нашел!
– Крем-брюле?! – радостно завопила я.
– Да! Хлоя, Алеа-а… а ты любишь крем-брюле?
Конспиратор пьяный…
Мне абсолютно не хотелось идти спать в здание резиденции. Да, собственно, и спать не хотелось. Устроила себе лежанку из шезлонга у самого прибоя, укуталась в плед и стала слушать море. Густая чернота безлунной южной ночи сужала видимое пространство. Но сейчас я смотрела не глазами, а душой. Смотрела и слушала. Слушала тот самый шепот моря, который поразил меня днем, когда я, раскинувшись, качалась на волнах у Сизого мыса.
Капля к капле…
Этот звук завораживал душу, звал за собой, приглашая соединиться с бескрайним морем, стать с ним единым целым, раствориться в первозданной стихии.
Мы с тобой одной…
Я слушала и боялась пошевелиться. Казалось, что любое мое неловкое движение прогонит странное наваждение, окутавшее мое тело. Боялась больше не услышать море. А оно все звало и звало меня к себе. Я чувствовала, что, если пойду на его зов, произойдет что-то невероятное, чудесное. И еще я боялась разочароваться.
Между нами нет различий…
Поверить? Довериться зову. Войти в пенные воды и позволить морю самому решать мою участь? Страшно? Нет. Надо просто решиться… Но как приятно мучительное ожидание, как захватывает неизвестность…