– Это феникс, настоящий феникс, – восторженно прошептала она и бросилась мне на шею.
«Никогда не понимал женщин, – подумал я, чувствуя упругость ее груди и обнимая за тонкую талию. – Носить на себе столько драгоценностей и восхищаться какими-то стекляшками…»
Затем Яна прошла мимо зеркала раз, другой, держа руку на отлете и всматриваясь в свое отражение.
– Красиво? – спросила она, останавливаясь.
– Ничего красивее не видел, – заявил я, глядя на ее вздымающуюся от волнения грудь.
– Артуа, ты же не туда смотришь, – возмутилась Янианна. – Это же самый настоящий феникс! И такой огромный…
Ну феникс – подумаешь! Говорят, и птица такая есть, из пепла возрождается.
– Артуа, феникс – очень редкий камень. У моего папы в короне всего два таких, и оба мелкие. У герцогини Иллойской тоже есть феникс, но он по сравнению с этим просто крошечный. Она же лопнет от зависти, когда увидит этот.
Наверное, этот камень действительно очень ценится, если даже императрица завидовала его обладательнице.
– А еще есть предание, что если подарить такой камень любимой, то любовь будет вечной и ничто на свете не сможет разрушить ее.
Вот это мне уже нравится. Где бы добыть еще пяток, чтобы уж наверняка подействовало?
Наверное, все же прав был Гростар, посмотрев на меня как на дурака, когда я поинтересовался, почему бы не окружить феникс другими камешками – бриллиантами, например. Получается, что и Янианна права, назвав меня так, как не решился Альбрехт.
Ночью, в постели, я завел осторожный разговор на одну щепетильную тему:
– Янианна, может, пока не стоит объявлять о нашей помолвке? Мне нужно еще немного времени.
– И сколько тебе нужно? – спросила она, любуясь новой забавой при свете свечи.
– Год, от силы полтора, – подумав, заявил я.
– Сколько? – Надеюсь, что разочарование в ее голосе было искренним.
– Возможно, даже меньше. Янианна, пожалуйста, пойми меня правильно. Я тебя очень люблю и не представляю жизни без тебя, но мне бы хотелось, чтобы и остальные сочли меня достойной парой. Это очень важно, ты даже не представляешь насколько.
– Артуа, почему тебя это так волнует, не пойму? Любой другой на твоем месте сам торопил бы меня. У нас же получается, как будто я сама настаиваю на скорой свадьбе. И вообще, ты никогда ничего не просишь, хотя отлично знаешь, что я ни в чем не смогла бы тебе отказать.
– Вот тут ты, Яна, неправа. Я как раз хотел попросить тебя об одном деле, но не знал, как подступиться. Но коль скоро разговор зашел об этом сам собой, есть у меня к тебе одна просьба, и сейчас я о ней расскажу…
Выслушав, Янианна вздохнула, посмотрела на меня долгим взглядом и наконец сказала: