Алеха замялся, но я, вспомнив одну из присказок своего отца, категорично заявил:
– Партия сказала: «Надо», комсомол ответил: «Есть». Так что и слушать не хочу никаких отговорок.
– А я не комсомолец, – огрызнулся он.
– И я беспартийный, – ласково улыбнулся я. – Только если сказано, что ты директор, – значит, будешь директор. И вообще, чего ты упрямишься-то? Я ж тебя не на целину посылаю… Пока, во всяком случае.
– А флот? – вспомнил он.
– Неужто так и не оставил мечту об адмиральских погонах? – умилился я. – Так завод тебе в этом не помеха. Вначале освоишься сам, потом найдешь заместителя – и вперед, на алых парусах громить кого попало и водружать российский стяг где ни попадя.
Словом, никуда мой Алеха не делся, приняв должность и казну и пообещав переехать в Буй-городок через три дня.
А вот с пацанвой, то бишь будущим личным составом второго Костромского полка, складывалось не совсем так, как мне хотелось. Нет, вербовочный процесс я наладил, но разогнать его до нужной скорости пока не получалось – подобрали лишь две сотни, все-таки Кострома не Москва.
Зато что касается мануфактуры, то бишь прядильно-ткацкого производства, все шло успешно, причем даже опережающими темпами – сказывался ударный труд острожников и то, что наполовину возведенный соседний корпус стекольного завода пришлось передать текстильному предприятию.
Подлинная удача улыбнулась мне в лице изведчиков[68], первый из которых – Степан Алямин – вернулся с поисков всего через неделю после моего появления в Костроме.
– А чаво долго хаживать-то, – довольный, заметил он. – Тут же сыскал, недалече, в верхах Костромы-реки, да опосля ишшо чуток подале слетал – ошуюю[69] от Вычегды-реки, и там кой-что нашел.
Остальные изведчики, правда, еще не появились, да это и понятно – задание пошарить поблизости получил только Алямин, а добираться до Яицких гор о-го-го сколько, да плюс блуждания там, да путь обратно. То есть вернутся не раньше весны, а скорее всего, будущей осени. Но ничего, нам пока хватит и этих месторождений, куда я незамедлительно принялся вербовать охочий народ.
Правда, ожидать в ближайшем будущем железа с Вычегды не приходилось – уж больно оно далеко. Поначалу я хотел было вообще отложить разработку этого месторождения до следующей весны, однако потом, мимоходом заглянув на строительство мануфактуры, где вкалывали острожники, и поглядев на их ударный труд, я призадумался и решил: «А почему бы и нет?»
Разумеется, брал только добровольцев и только из тех, кто имел мелкие провинности, но набралось порядка полусотни – вполне приличное количество. Каждому из них было обещано, что всего через год они будут освобождены, и не просто получат волю, но вместе с нею справную одежу и не меньше десяти рублей деньгами.