Правда, один из наиважнейших, который больше всех прочих интересовал Дмитрия, то есть о холопах и закладничестве, не просто решили, но решили именно так, как надо для государя, о чем и приняли соответствующее постановление.
Мой расклад оказался на удивление точен. Не только сам Дмитрий, но и все прочие, включая и тех, кто собрался в Набережной палате, страдали от этого явления. Посадские и ремесленники – потому что из-за закладничества остальным, проживающим в слободах или состоящим в сотнях, приходилось платить увеличенное тягло, ибо размеры податей оставались неизменными, а число людей с каждым годом все убывало. Воеводы – потому что выбить это увеличенное тягло куда тяжелее. Купцы и прочие – потому что обидно за себя. В то время как их обдирают как липку, кое-кто не платит вовсе ничего.
И все втайне держали одну мысль, которую озвучил мой языкастый портной Устюгов. Мол, как знать, ежели бы с тех драли так же, то, глядишь, поборы бы с прочих не были бы столь тяжелы. И ежели мы сейчас примем такое постановление – словцо мое, надо же как-то отличать от государевых указов, – то, может быть, получим некоторые облегчения.
Разумеется, сами холопы и закладчики были бы против принятого собором постановления, но они отсутствовали, поскольку в царском указе о самих выборах говорилось ясно – присылают своих представителей только те, кто исправно платит подати, а те их не платили вообще.
Одобрили на соборе и проект наказаний за те или иные виды преступлений, включая особые, для ратников, а также судейские новшества.
Однако, если прикинуть, сколько еще оставалось необсужденным, хоть за голову хватайся. По сути, мне полностью удалось решить лишь одно дело – организационное. То есть люди научились просить слова, не перебивать друг друга, не лезть в драку, за исключением одного раза, когда двух буйных пришлось сунуть в сугроб, – словом, вести себя пристойно.
Да и с руководством мне удалось разобраться относительно нормально, пропихнув в президиум всех пятерых из числа намеченных мною. Выборы-то государь назначил по моей подсказке не сразу, а только на пятый день, чтобы дать людям время присмотреться друг к другу. Им присмотреться, а мне понять, кто на что способен, хотя бы приблизительно, и прикинуть нужных кандидатов в руководство. Опять же пусть будущий спикер, обязанности которого я пока выполнял, вначале посмотрит со стороны, как надлежит вести себя.
Нет, на самом деле эту должность мы окрестили иначе, хотя там, в Костроме, Дмитрий, услышав от Бэкона, как величают председателя нижней палаты английского парламента, настаивал именно на таком названии – очень уж оно ему понравилось, однако я уговорил государя сделать его более русифицированным.