Теперь пришло время представить народу моего братца. Я и до этого не скрывал наше родство, в первый же день после возвращения из монастыря изложив придуманную легенду Годунову, но тогда Александр был по моему настоянию с повязкой на одном глазу, опять же борода, а потому моего с ним сходства царевич не особо заметил.
На сей раз Шурик встал рядом со мной без повязки, с подстриженной в точности как у меня бородой, к тому же мы были в одинаковой одежде, так что все сразу увидели, как мы похожи.
– А ежели в десяти саженях поставить, то и вовсе не понять, кто из вас Алексеич, а кто Константиныч, – выразил общее мнение пораженный царевич.
– И я о том подумал, – согласился я. – Вот и пускай он будет во второй рати для вящего вдохновения ратников. Ума у него тоже изрядно, да и опыт имеется. Хотя… – Я сделал вид, что задумался, выдержал небольшую паузу и выдал: – Негоже его сразу на воеводство ставить да прежних забижать. Потому считаю, что командовать ратью надлежит по-прежнему воеводе Зомме, а наш князь Мак-Альпин будет только подсоблять, если у тебя, Христиер, возникнут вопросы.
О том, что Емеля станет изображать Годунова, я благоразумно умолчал – вдруг царевич воспримет это не совсем правильно. Зато теперь получалось, что в каждой половине полка у нас есть и князь, и престолоблюститель – красота. Пусть потом шведы удивляются, как мы с Годуновым в одну и ту же ночь сумели одновременно оказаться в двух разных крепостях, расположенных на расстоянии сотни верст друг от друга. Слава, имеющая мистический нимб, стоит вдвое дороже.
Однако первую часть операции мы решили провести совместно, и не в Нарве, а в сорока верстах южнее, в Нейшлоссе. Все-таки крепость напротив Ивангорода с ее мощными бастионами и обилием пушек выглядела слишком солидно, чтобы начинать с нее. Нужна психологическая уверенность, приобрести которую можно лишь на практике, добившись первой победы.
Едва стемнело, как кордонная застава, расположенная на берегу реки Наровы, была бесшумно снята людьми Вяхи Засада, и мои ратники заняли их место, тут же спешно прогнав на ту сторону десяток саней. Обогнув крепость, обоз подошел к ее западным воротам и попросил дать приют. Учитывая, что купцы, которых мастерски изобразили Емеля с двумя охранниками из «Золотого колеса», ехали из Кракова, после некоторых уговоров и небольшой мзды – ну как же без этого – их все-таки пустили внутрь.
Спустя еще семь или восемь часов над Нейшлоссом взвилась зеленая ракета из приготовленного Густавом фейерверка. Согласно этому сигналу к реке ринулись мои гвардейцы. Они даже не успели пересечь ее до конца, как восточные ворота стали медленно открываться, гостеприимно пропуская моих людей.