Уснуть Елена не могла. Измученная борьбой с самой собой, она встала. На часах было три часа ночи. Елена убеждала себя, что просто хочет курить. Она достала сигарету, села в кресло, но вдруг поспешно положила ее на столик и, босиком подбежав к автоответчику, перемотала пленку и сделала тихий звук. Затем вернулась, устроилась, поджав ноги, в кресле и привычным жестом начала разминать сигарету.
— Эли, — вновь услышала она, — выслушай меня, пожалуйста. Эли, поверь, я слишком сильно люблю тебя и поэтому никогда, даже под угрозой смерти, не смогу обмануть тебя. То, что произошло ночью, не злой умысел, а моя неистовая страсть и безумная любовь к тебе, Эли. Я не знаю, как убедить тебя в том, что мои чувства к тебе — глубоки и серьезны. Я люблю тебя, моя нежная, моя необыкновенная, моя желанная и бесконечно любимая Эли. Помнишь, тогда, в Париже, я сказал тебе, что жизнь нашу мы сами делаем праздником или буднями. Мы — две составляющие нашего праздника. Ты и я. Нет одной из составляющих — все! Серые безрадостные будни! Так почему, Эли, мы должны расстаться? Я очень хочу понять тебя, моя девочка! Ну что, что я должен сделать, чтобы и ты поняла, как нужны мне твоя любовь, твоя улыбка, твои глаза, твои слова?!! Не отвергай мою любовь, Эли! Давай начнем все сначала. Поверь, мы обязательно будем счастливы. Я люблю тебя, Эли!
Отбросив в сторону выпотрошенную сигарету и закрыв лицо руками, Елена плакала громко, навзрыд. Майкл говорил о своей любви, и слова его перекликались с теми мыслями и чувствами, которые были в ее сердце, но которые она прятала глубоко-глубоко, боясь признаться себе, что, несмотря ни на что, любит Майкла.
На следующий день, вернувшись с прогулки, Елена еще раз тщательно осмотрела и примерила наряд, в котором собиралась отправиться на концерт Бориса Файнгольда.
Она подошла к окну и закурила, задумчиво глядя перед собой и ничего не видя, занятая лишь своими мыслями. Вспомнились, созвучные ее настроению, строки:
— Не много вписано в квадрат окна, Рисует на котором тонко что-то, Затем перечеркнет, как мелкие невзгоды, И продолжает… Как всегда, одна.
Стеклянной дверцей мир разделен пополам.
И там клубится непонятное и злое…
Но ждет всесильного героя.
Забыта истина: «… и аз воздам» …
[5]Услышав шум подъехавшей машины, Елена очнулась, тряхнула головой и, затушив сигарету, посмотрела в окно.
Перед домом стоял лимузин Майкла. Вскоре вышел и он сам в строгом деловом костюме с кейсом в руке, через которую был небрежно переброшен плащ.
Майкл отдал водителю какие-то распоряжения, а потом пристально посмотрел на окно, около которого стояла Елена. Он вглядывался в ее лицо сквозь блики стекла долго и внимательно. Она была без очков, близоруко щурилась, но взгляд не отводила и от окна не отошла.