Эльвира закрыла за собой дверь комнаты пасынка. Стоя у порога, она задумчиво вертела в руках пустой стакан: услышанное вынуждало ее скорректировать свои планы, и это молодой женщине не нравилось. Ну, не хотелось бы ей терять эту… тихую пристань! И отец Сергея вполне устраивал ее на ближайшее будущее, и к городишке этому Эльвира уже привыкла, к тому же расположен он удачно — между двумя столицами, шесть часов машиной до Москвы и чуть меньше — до Питера… Проклятый учителишка! Видно, где-то они пересеклись, только где? В России Эльвира не так давно, неужели старика заносило в Европу? К сожалению, и такое возможно, а она хорошо наследила в той же Германии, глупо забыв об осторожности.
Эльвира нехорошо улыбнулась: конечно, у Карандаша (ну и дурацкая же кличка!) жизнь всего одна, и адрес ей известен, но… Есть ли смысл тратить на него время? Старикашка мог поделиться с кем-нибудь своими подозрениями. Но вряд ли ему поверят, а вот если с ним что-либо случится… Глупо рисковать, когда до торжества остались считаные дни, можно сказать — часы. Незачем раньше времени будоражить город. Проще потом исчезнуть, как она делала всегда. Жаль, конечно, бросать дом, она к нему привыкла, и в который раз обрывать все связи…
Эльвира оглянулась на комнату пасынка и мрачно усмехнулась: ничего, жалкий мальчишка за все ответит!
Проснулся Сергей как-то сразу неожиданно. Просто потому, что где-то внизу хлопнула входная дверь. Поднял голову со стола и невольно застонал, такой она ему показалась тяжелой. Сергея резко замутило. Ни с того ни с сего. Первый раз в жизни. Едва он успел добежать до ванной, как его жестоко вывернуло наизнанку. Сразу стало легче. Теперь чуть меньше пылали виски, не так сильно ломило затылок. Только во рту остался отвратительный привкус чего-то инородного, гнилостного, горьковатого. Сергей умылся ледяной водой. Старательно почистил зубы и, подняв глаза, наткнулся взглядом на свое отражение в зеркале. Собственная бледность поразила его, и Сергей угрюмо подумал: «Здорово меня припекло! Прямо будто с того света вернулся. Физиономия синевой отдает, как у покойника со стажем. И глаза какие-то сумасшедшие… Елки, зрачки почти во всю радужку!» Сергей растер нывшие виски и тяжело вздохнул: «Нет, точно папа говорит — комп меня когда-нибудь угробит. Вон как развезло, смотреть противно. Ни черта не помню!» Сергей снова сунул голову под струю холодной воды. Она освежала, постепенно прогоняя сонную одурь. Сергей неохотно потянулся за полотенцем.
«Цивилизацию» я мучил — это да, это я помню, а потом что? Вырубился, что ли? Елки, вот это финт! Заснуть прямо у компьютера — такого со мной еще не было. И сны какие-то дурацкие видел… Прямо-таки кошмары! А все из-за Карандаша. Заморочил он мне голову с этим портретом, зачем я его только написал…»