— Не нашел того, что мне было нужно, в других краях, — признался он. — Может, здесь повезет. А что заставило тебя вернуться в Роунок сразу после окончания юридического колледжа?
— Мне хотелось вернуться домой, чтобы все здесь изменить. Мои братья постоянно сводили меня с ума, но я чувствовала свою ответственность и хотела им помочь. Внести, так сказать, свой вклад в сокращение числа малолетних правонарушителей на нашей улице.
— А почему ты не занялась частной адвокатской практикой?
— У меня есть страшный недостаток, — со вздохом призналась она.
Что-то в ее голосе взволновало Стена так, будто она собиралась поведать ему свои сексуальные секреты.
— И какой же?
— У меня слишком развито чувство справедливости.
— Для юриста это и вправду может стать проблемой.
— Не смей чернить мою профессию! Это ужасная проблема. Она может помешать мне достичь цели.
Стен взглянул на нее искоса и понял, что она говорит серьезно. А он-то думал — шутит!
— Справедливость — это великое качество.
— Оно свидетельствует о незрелости человека.
— Но говорит о характере.
— Скорее об идеализме.
— Такой идеализм делает человека лучше.
Дженна посмотрела на него в изумлении.
— Я не перестаю тебе удивляться. Всякий раз, когда мне кажется, что я тебя раскусила, ты…
— Я что?
— Ты говоришь что-то неожиданное. Когда мы были детьми, тебя не особенно волновало, каким должен быть характер, нужна ли справедливость, например.
— Ничуть не волновало.
— Тебе лишь хотелось весело проводить время.
— И тут ты права.
— Когда же произошла перемена?
Сначала Стен решил увильнуть от ответа. Слишком уж это личное, а он видел, что Дженна не очень ему симпатизирует. После некоторого колебания он пришел к выводу, что перемены не всегда бывают к лучшему.
— Я знал одного парня, который стал врачом. Его все любили, и он жил неплохо. Великим врачом он, возможно, и не был, но во всяком случае — очень хорошим.
— Вроде тебя?
— Ты таким образом мягко намекаешь, что я особо не блещу?
— Ты прекрасно знаешь, что не в этом дело.
— А ты знаешь, в чем?
— Я этого не говорила.
— Ага! — рассмеялся он.
— Продолжай. За целый вечер мы впервые говорим серьезно.
— Мне не понравился комментарий по поводу «блестящего» врача.
— Но он же был очень хорошим врачом.
— Да. Предан своей профессии, но и не чурался веселого времяпрепровождения.
— Не женат.
— Верно.
— Без детей.
— Без. И без причин, вынуждавших его жениться.
— Ну что ж, сдаюсь. Но какое это имеет отношение к твоему возвращению в Роунок?
— Этот врач заболел и через год умер. — Стен глубоко вздохнул, вспоминая, как за этот год разбежались друзья Чака. — На его похоронах было всего три человека. Мы с ним были одних лет, и после него никого не осталось. Понимаешь, словно бы он вовсе и не жил на свете.