Среди этих сокровищ Маркиз отыскал поношенные брюки, потертый пиджак неопределенного цвета и застиранную рубашку без пуговиц. Надев на себя эти отрепья, он встал в коридоре перед зеркалом и придирчиво осмотрел свое отражение.
Зазвонил мобильник – тот самый, по которому Лене звонил заказчик. Как видно, ему невтерпеж было ждать, он решил поинтересоваться, как идут дела. Леня помрачнел и выключил телефон, ему нечего было сказать клиенту.
Как раз в это время из комнаты выглянула Лола с песиком на руках. Пу И громко залаял.
– Боже мой! – воскликнула Лола, застыв в дверях. – Леня, неужели наши дела настолько плохи? Неужели ты решил, что настала пора просить милостыню в подземном переходе?
– Еще нет, но если мы не достанем эту чертову монету, такой вариант вполне возможен. Но ты меня разочаровала. Я думал, что при виде меня в этом наряде ты как минимум грохнешься в обморок или позовешь на помощь...
– Ну что я, не узнаю своего собственного компаньона?
– Значит, я плохо подготовился! Если я не обманул тебя, то уж настоящих бомжей точно не обману!
– Конечно, нет! – Лола спустила песика на пол, подошла к Маркизу и придирчиво осмотрела его.
– Во-первых, у тебя слишком свежее лицо. Сразу видно, что ты спишь в собственной постели, регулярно питаешься, столь же регулярно посещаешь тренажерный зал и не смотришь новостей по телевизору...
Она удалилась на кухню и вскоре вернулась с закопченной сковородой в руке. Леня испуганно взглянул на сковороду и попятился:
– Лола, за что? Разве я в чем-то перед тобой провинился? Но даже если так, я имею право на звонок адвокату! А если моя судьба уже решена, у меня есть последнее желание...
– Ты ведь, кажется, клялся, что отчистишь эту сковородку, после того как сжег оладьи! – проговорила Лола строго. – Ну да ладно, нет худа без добра...
Она несколько раз мазнула копотью по Лениному лицу и снова оглядела его.
– Ну, уже лучше. Но необходим какой-то яркий штрих. Как говорил выдающийся режиссер Мейерхольд, театр делают детали... подожди-ка минутку...
Она умчалась в ванную комнату и вскоре вернулась с какой-то заскорузлой коричневой тряпкой.
– Кажется, когда-то это было твое махровое полотенце, – сказала Лола задумчиво. – А теперь это миленький шарфик, или, выражаясь старомодным языком, кашне...
Она завязала полотенце на шее Маркиза элегантным французским узлом и отступила на шаг.
– Ну вот, теперь совсем другое дело... пожалуй, ты сможешь неплохо заработать в подземном переходе, ни одна сердобольная старушка не пройдет мимо...
– Мы люди не ме-естные... – затянул Леня жалобным голосом.