1-го января 1919 года кап. Орлов с отрядом был отправлен в Евпаторию для подавления восстания, поднятого в каменоломнях. Выполнив поручение (прибегнувши к крутым мерам), отряд возвратился в Симферополь.
В конце января (см. Симферопольский Офицерский полк, стр. 7–8) в Симферополе сложилась очень тревожная обстановка: с одной стороны увеличилась деятельность подполья, с другой стороны продолжалась инертность высших штабов. Обстановка эта, конечно, сильно беспокоила офицерство. Капитаны Орлов и Гаттенбергер (командир 2-го батальона), близко стоявшие к своим подчиненным ротам, доложили о настроении подчиненных командиру полка полк. Морилову. Инициатива доклада, по моему мнению, исходила от капитана Орлова, командира 1-го батальона, ротные командиры и офицерство которого лучше понимали положение в Симферополе, будучи в большинстве уроженцами города. Результатом доклада была подача рапорта Командующему Крымско-Азовской армии ген. Боровскому полковником Мориловым.
В дополнение к ранее написанному мною (см. книгу «Симферопольский Офицерский полк») считаю необходимым подробнее остановиться на истории этого рапорта. В начале февраля (не помню числа) как-то вечером я задержался в полковой канцелярии несколько дольше, чем всегда. Неожиданно в кабинет явился полк. Морилов в сопровождении кап. Орлова и Гаттенбергера. Они о чем-то возбужденно говорили: кап. Гаттенбергер сдержанно, кап. Орлов — возбужденно. Полк. Морилов просил меня покинуть на некоторое время кабинет, очевидно, для продолжения разговора. Спустя короткое время командир полка позвал меня обратно и продиктовал мне текст секретного рапорта на имя Командующего Армией. Рапорт был составлен сообща полк. Мориловым, кап. Орловым и Гаттенбергером. В присутствии полк. Морилова я напечатал рапорт на машинке (с одной копией для полк. Морилова). Полк. Морилов на другой день рано утром представил его (по команде) через Начальника 4-й пех. дивизии ген. Корвин-Круковского Командующему Армией. О содержании рапорта, как особо секретного, в полку могли знать только полк. Морилов, кап. Орлов, кап. Гаттенбергер и я, как печатавший его на машинке. Однако на другой день, возможно, когда узнал о нем ген. Боровский, а может быть и раньше, содержание рапорта, если не в подробностях, то во всяком случае в общих чертах и в тенденциозном освещении (бунт), стало известно в Симферополе. Неоффициально подозревали в распространении его содержания начальника пулеметной команды шт. кап. С. - вставал, однако, вопрос: откуда он мог знать не только об его содержании, но и вообще о его существовании, могло это исходить только из 1-го батальона, т. е. кап. Орлова — он, повидимому, познакомил с содержанием рапорта командиров рот, и это, при известной напряженности обстановки, стало достоянием многих. Полковник Морилов был более, чем поражен происшедшим; шт. кап. С. покинул полк.