– Ни в жизни, – отрезала мисс Скрэби, внезапно проголодавшись и ощутив острую потребность в свиной отбивной. Таща за собой несчастного Жира, Фиалка вынесла из зала свои огромные телеса и направилась к мяснику.
И снова: что это, эфемерное присутствие Опиумной Императрицы и облако астральных частиц или судьба заставили ее захотеть отбивную? Или, может, простая, откровенная людская жадность?
Что бы то ни было, через пару минут Фиалка Скрэби уже смотрит на витрину лавки мистера Самюэля, украшенную глиняной статуэткой поросенка, с круглой, толстощекой, без капли иронии мордочкой предлагающего тарелку с отбивными, сосисками и ломтиками бекона. Фиалка входит, таща за собой Жира. Но – откуда такое идиотство в глупой башке этого создания? Он скулит! Что происходит?
– Замолчи, глупая псина, – шикает Фиалка и снова пинает Жира. Тот повизгивает на залитых кровью опилках. В людной лавке мясника с крюков свисает подвешенная за ноги птица, испуская чарующий и варварский аромат смерти, столь знакомый Фиалке с детства, когда она играла на полу комнаты для рубки мяса Кабийо. Мясник, как и Кабийо в разделочные дни, одет в окровавленный передник, а его жирные пальцы, замечает Фиалка, рябые от крови и холода, неотличимы от свиных сарделек, связку коих он заворачивает в бумагу для покупательницы. Он словно упаковал свою отрезанную руку.
– Держите, отличный кусок мяса, мадам, – бормочет он, вручая женщине кровавый сверточек.
Невидимый дух Опиумной Императрицы висит над Фиалкой, пока та оглядывается, рассматривая зал – такой похожий на разделочную дома и внезапно такой чужой. Что на нее нашло?
Жир снова повизгивает, и скулит, и тянет поводок, рвется на улицу. «Травы полевые… всех нас в каннибалов…» Это слова мистера Сольта. И почему они вспомнились ей сейчас? Почему здесь? Все еще словно приросшая к полу, Фиалка наблюдает, как мясник обслуживает следующего покупателя, кашляющего человечка, и снимает для него барашка с крюка. Мисс Скрэби смотрит, как мясник умело орудует ножом, обрушивает его с хрустом, зверски рассекает хрящ и протягивает мужчине на рассмотрение половину бараньей грудной клетки. Фиалка поворачивается и видит висящих мертвых свиней, широко распоротых, словно маленькие пианино, рядом с телячьими головами, бедрышками ягненка, подносами с печенью в лужицах чернильной крови, скользких белых мозгов и длинной требухи, толстой и бледной, словно подложка ковра.
– Добрый день, мисс, – произносит мясник, обращаясь к Фиалке, которая вдруг оказалась в начале очереди. Он протягивает к ней кровавые руки. – Чем могу служить?