Так что эти меня не пугали. Хорошие следопыты, но не более.
Опасался я других. Я их не видел, но чувство опасности, которое несколько раз обжигало меня, пока мы уходили от погони, не могло проснуться без причины. И если это были воздушные…
Думаю, это именно они и были. Зная отца, ничего другого ожидать не приходилось.
Пока размышлял, все дальше уходя от места стоянки, нашел несколько кустиков чистольника, выкопал корни, они мылятся сильнее, чем стебли. Потом по запаху нашел мурис. Можно было, конечно, показать Дарии все прелести жизни вне стен крепости, но издеваться над девчонкой не хотелось. И не только потому, что отец просил приручить ее.
Просто не хотелось.
Мягкую красноватую глину я присмотрел с вечера. Грязными не останемся. Даже если не отыщется коляр, зубы можно почистить и пальцем, смешав золу и мурис. Оставалась одна проблема, но я надеялся, что к тому времени, когда у Дарии начнется женский недуг, мы будем в Жароси.
Надо было решить что-то с пищей. Про рыбу я сказал для девушки, Лимео должен был сообразить, что хотя бы без простенькой снасти мне ее не наловить.
А вот заменить ее кое-чем другим я вполне мог. Главное, чтобы она не узнала, чье мясо ест. Как-то я заикнулся при ней, что мы в походе и змей едим, так она такую гримасу скривила, что сомневаться, как она отреагирует на мое предложение позавтракать этими тварями, не приходилось.
Хорошо если не завизжит. А то еще хуже – свалится без чувств. Она вроде и сильная, но кто знает, где ее предел.
На змеиный клубок я набрел на небольшом пригорке, между выступающих корней деревьев. Ночная прохлада сделала их вялыми, ну а шипенье меня не пугало.
Выбрав трех самых упитанных, я, выхватывая их одну за другой, тут же отрубил им головы. Семейство было недовольно, одна даже попыталась кинуться, но я только сдвинулся. Эти гады не ядовиты, чтобы я мог опасаться укуса, да и слишком медлительны для меня.
Когда я вернулся на берег, Лимео даже не шевельнулся, хотя я точно знал, что он, так же, как и я до него, находится в полудреме. Девушка повернулась к нему спиной, руками обхватив ничего не имеющего против этого Танраша.
Отметил я это с удовлетворением. Мне она доверяла больше.
Огонь едва тлел – заслуга огненного. Стихия подчинялась ему, исполняя любой каприз.
Выпотрошив у воды змей, я очистил их от кожи, порезал на куски. Когда запекутся в глине, от рыбы не отличишь. А своеобразный вкус можно объяснить тем, что Дария такую раньше не пробовала.
– Далеко мы оторвались? – Лимео поднялся, когда рассвет предупредил о себе мгновениями глубокой тишины и дымком тумана, повисшим над водой.