– Жаль, что октябрь не бывает круглый год, – говорил он, обращаясь к цифрам.
Иногда по вечерам он разговаривал со своим калькулятором. Он мог сказать:
– Да слышу я, слышу. Или:
– Хватит издеваться! В декабре Мэри сказала мужу, что беременна.
– Молодчина, Мятка, – сказал Стэн, но обрадовался не так, как ей хотелось.
Мэри тайком отправила письмо Вере Эллис и сообщила о своей беременности, но ответа не получила. Это ее ужасно огорчило. Она плакала и плакала. Единственной на самом деле, кто проявил хоть какой-то интерес к беременности Мэри, была ее соседка Ронда Поммерой, которая, по обыкновению, была беременна сама.
– У меня, наверно, мальчик будет, – заплетающимся языком сообщила Ронда.
Ронда, по обыкновению, была пьяна. Пьяна, по обыкновению, очаровательно, словно она была юной девушкой и выпила спиртного впервые в жизни.
– У меня, наверно, опять мальчик будет, Мэри, так что ты должна девочку родить. Ты почувствовала, когда забеременела?
– Вряд ли, – ответила Мэри.
– А я каждый раз чувствую. Это как… щелк! И это мальчик. Я всегда заранее знаю. А у тебя девочка будет. Зуб даю, девочка! Ну, рада? Вот подрастет и выйдет за одного из моих мальчишек. И мы породнимся.
Ронда с такой силой поддела Мэри локтем, что та чуть не упала со стула.
– Мы и так уже родственницы, – заметила Мэри. – Через Лена и Китти.
– Тебе понравится рожать, – сказала Ронда. – Это так весело.
Но в родах Мэри ничего веселого не было. Рожать она осталась на острове, и это был просто страшный сон наяву. Ее муж не выдержал ее криков и того, что дом битком набит женщинами, поэтому ушел в море и бросил ее. Рожать ей предстояло без его помощи. Это было жестоко по целому ряду причин. Всю неделю штормило, и никто из других рыбаков в море выходить не отваживался. И вот в такой день Стэн и его помощник ушли в море одни. Похоже, Стэн предпочел рисковать жизнью, лишь бы только не помогать жене и не слушать ее жалобы. Он ждал мальчика, но все же ему хватило вежливости скрыть свое разочарование, когда он вернулся домой с рыбалки и увидел свою маленькую дочурку. Он не взял ее на руки, потому что на руках ее в тот момент держал Сенатор Саймон Адамс.
– Ох, ну какая же милашка! – восклицал Саймон снова и снова, а женщины смелись над его нежностями.
– Как мы ее назовем? – тихо спросила Мэри у мужа. – Тебе нравится имя Рут?
– Мне все равно, как ты ее назовешь, – ответил Стэн Томас, глядя на свою дочь, которой был всего один час от роду. – Назови, как хочешь, Мятка.
– Хочешь ее подержать? – спросила Мэри.
– Мне надо помыться, – сказал Стэн. – Я пахну, как мешок с наживкой.