Не скажу, что наелся, чувство голода притупилось, но не прошло окончательно. От предложенной добавки отказался, она уже могла пойти во вред. Мало пройти и выдержать голодовку, надо еще технично выйти из нее.
Лежал, тупо смотря в телевизор, а в голове сверлила одна мысль — попросить добавки, которую всячески от себя прогонял. В тот вечер вопросами не доставали, незаметно, под бормотание телевизора и уснул. Снились горы колбасы, сыра и сгущенного молока.
Проснулся от легкого гула, несколько человек одновременно бормотали молитву. Открыл глаза и не сразу понял, что нахожусь на новом месте. Обычно перед глазами маячили чьи-то вонючие конечности и вонючий матрац второго яруса. А тут один на кровати, ничьих ног не видно, сплю, а рядом никем не занятая кровать, сверху только белый потолок. Прям барство какое-то!
Слабость не проходила, желание есть-пить не отпускало, а в туалет не тянуло.
«Неужели почки «посадил»? — страшная мысль обожгла мозг. — Вчера два литра почти прокапали, да воды литр выпил, поел, куда все это делось? Однако вся майка мокрая, пропотел основательно, но мочи нет! Если не «размочусь», то привет семье».
Для отвлечения от грустных мыслей стал наблюдать за происходящим. Насколько позволял обзор, видел, что молились почти все. Пространство возле двери и в проходе заполнили коврики с молящимися. Я был не далек от истины, не молились только уголовники Эссамир, Али, жулик Фаузи, да Рени с Эдгаром и капран Бужня. Остальные били поклоны и просили Бога о милости.
Тут только я обратил внимание, что те, кто спал на первом ярусе, отгородились простынями со всех сторон, построив своеобразный «домик». Крышей служил матрац второго яруса, сзади стена, с остальных сторон пущена веревка, на которую, как шторы, нанизаны простыни. Маленький домик, лежишь, никто на тебя не смотрит, и ты ни на чьи рожи не отвлекаешься.
Были умельцы и на втором ярусе «домики» строили, натягивали на ручки кровати веревки и фиксировали ткань, но больше получалось похожим на ячейку, так как «крыша» отсутствовала.
Миллионер Хабиб, в дальнейшем я называл его Олигархом, увидел, что не сплю, предложил мне пару вареных яиц и сок, я не отказался, поблагодарил его и, как и вчера, не спеша съел.
Оказывается, больным в тюрьме положено усиленное питание. Нам дополнительно каждый день давали по куриному яйцу и литру молока. Молоко было ходовым товаром, его добавляли в кофе и по тюремным расценкам стоило 750 миллимов за литр. Али, Фаузи, Абдуразак и Авери свое молоко продавали.
Моджахед Мохаммед Авери был самым нищим представителем нашей камеры. Родители у него старые, жена не работала, воспитывала двоих детей. Брат от него отказался, узнав, что он ваххабит, сестры вышли замуж, и одна жила в Ливии, другая — в Судане. Помощь шла только от Аль-Каиды.