Произнеся традиционное приветствие и получив достойный ответ, он спросил, почему я такой хмурый.
— Так Новый год сегодня, а я в тюрьме! — объяснил ваххабиту.
— А для нас это не праздник! Баловство одно, смена даты.
— Для кого «для вас»?
— Для правоверных мусульман! В России есть мусульмане?
— Полно, в Чечне, например, в Дагестане.
— О, Чечня! Вы, русские, убиваете там наших братьев, ты убивал мусульман? — зло произнес Авери и грозно посмотрел на меня.
— Я вообще-то, доктор жаррах (хирург) и никого не убивал, ни мусульман, ни христиан! Я и в Чечне-то никогда не был!
— Доктор? Доктор — это хорошо, — чуть смягчился моджахед. — А что скажешь на это?
Он протянул мне свою обезображенную руку.
Имел место грубый рубец на передней и задней поверхности левого локтевого сустава. Сам сустав «болтался», амплитуда движений была значительно больше нормы.
— Похоже на пулевое ранение, — высказал я предположение.
— Правильно! Это меня вон его земляки ранили! — радостно произнес Авери и кивнул в сторону пухлощекого толстяка, который о чем-то оживленно беседовал с Рени.
Под взглядом Мухаммеда он весь как-то сморщился и замолчал.
— Не любишь англичан? — поинтересовался я.
— Нет, к англичанам нормально отношусь, хоть они меня и ранили, но я и их солдат немало убил. Ненавижу американцев!
— Почему?
— Англичане — воины! Когда мы нападали на них в Ираке, они не убегали, даже если нас было гораздо больше, а всегда принимали бой и не трусили, сражались храбро! А американцы — трусы. Даже если один моджахед и выстрелит в их сторону, то убегают, а потом начинают по тому месту бить с пушек, посылают самолеты, вертолеты и долбят часа два, там давно уже никого нет, а они все стреляют, потом на танках, БМП едут осматривать.
— А зачем ты пугаешь того зэка-англичанина?
— Да я просто шучу! Когда мы брали в плен америкосов, то я отрезал им головы, снимал на видео и отправлял в Америку, чтоб матери больше не посылали своих сыновей убивать мусульман. А если попадался англичанин, то мы его обменивали на своих арабов, не причинив вреда, потому что они хорошие противники, мы таких уважаем, а трусов убиваем.
— И ты все это рассказывал англичанину?
— Да! — весело сказал Авери. — Я же ему не хочу голову отрезать, пусть живет.
— А француз?
— Французов я не люблю, они угнетали мою родину, но это старик, я тоже ничего плохого ему не сделаю. Мусульмане не воюют со стариками.
— А к русским как относишься?
— К русским — не знаю, вот ты первый, кого я вижу в своей жизни. Тем более ты хирург, мне хирурги руку спасли, хотя уже гангрена начиналась. Меня ранили в Басре и в Сирию вывозили десять дней, так как только по ночам ехали. Рука распухла, воняла, было много гноя, но попался хороший хирург, сохранил конечность.