Перечитал, поправил свой очерк и, переписав набело, послал подполковнику Пепелову в окружную газету.
У Степана девушка, но…
У Степана очень озабоченный вид. И привез он эту озабоченность из отпуска.
– В чем дело? - спросил я. - С каких это пор у тебя появились от меня тайны?
– Идем. - Степан увел меня за казарму и рассказал следующее: - В поезде, когда возвращался из отпуска, встретил я девушку. Зовут ее Люба.
«Ну, наконец-то, - обрадовался я, - и у Кузнецова сердечные дела!» Хотел подковырнуть его шуткой, но лицо у Степана было такое серьезное, что я сдержался.
– Сидела эта девушка у окна, ни с кем не разговаривала. Я на верхней полке лежал. А она внизу. Грустная такая, бледная. Когда в купе никого нет и никто на нее не смотрит, она - платок к глазам. А как только соседи появятся - платок в сторону и в окно смотрит. Пробовали ее развеселить - не получилось.
«Не обращайте на меня внимания, - сказала она. - Мне просто нездоровится».
Ну что поделаешь, если человек болен? Нехорошо ему досаждать. Оставили в покое. А я сверху поглядываю, и кажется мне, дело не в болезни, а девчонка попала в беду. Живот у нее круглый, пятна коричневые на лице, готовится матерью стать. А сама очень молоденькая, лет семнадцати, не больше. И вот соображаю: если она ждет ребенка, это радость в семье, а тут слезы. Что-то не так! Вечером, когда все спали, я покурил в тамбуре и вернулся в вагон. Она по-прежнему у окна, и платок у глаз. Заметила меня, предложила:
«Садитесь…»
Я сел. Хочется расспросить, что за беда у нее, но не знаю, с чего начать. Молчим. Она опять к окну повернула голову. В купе полумрак. Тишина. А у меня на душе такое волнение, будто с нашим поездом сейчас крушение произойдет и мне об этом известно. Беспокойство мое передалось и соседке.
«Что с вами?» - спросила она.
Я признался:
«Не по себе как-то. Предчувствие, что ли? Кажется, будто крушение вот-вот случится».
Она не удивилась, лишь вздохнула печально:
«Хорошо бы!»
Тут уж я не вытерпел:
«Смерть кличете… Неужели так тяжко? Может, я помочь могу?»
«Эх, солдат, солдат, - ответила она. - Чем ты мне поможешь?»
«А все же? От помощи отказываться не следует».
«Попала я в такое положение, что ни ты и никто другой ничего сделать не смогут».
Она сразу меня назвала на «ты», ну и я к ней стал обращаться так же.
«Что же стряслось? Муж, что ли, бросил?»
Девушка махнула рукой:
«Нет у меня мужа… и не было».
«Почему же парень тебя отпустил, почему не женился, раз так получилось?»
Она сжалась и затряслась в беззвучном плаче. Я немного подождал, не тревожил ее. Потом стал утешать: