- Ты используешь его против Каллисто? Будешь мстить им за меня? - спросила Габриэль.
- Да, мне кажется, что она достойна встречи с ним.
- Я хотела бы увидеть слона, - прошептала девушка. - Обезьян привозили как-то в Аргос, но я не пошла смотреть... слон же - это совсем другое дело, я читала, что они как люди, живут по своему закону и строго карают отступников.
- Эх, слоны. Разве что в Египет мы соберёмся, но это будет ещё не скоро, да и там, чтобы увидеть слонов, нужно спуститься далеко по Нилу.
- Ладно, пора нам вернуться из далёких миров к делам насущным, - Габриэль повернулась на спину, вдоволь налюбовавшись смертоносным диском. - Мне было тяжело той ночью, и от меня было мало толку. Ты ни разу не упрекнула меня тогда, но я же знаю, что подвела тебя, да и сама едва не погибла.
- Не вини себя. Умение убивать - наука нелёгкая, да и неблагодарная, она приходит с опытом, посему ты и не могла вести себя как я или Ономакрит. Знаешь, я всегда считала путь воина достойным и славным и не противилась тому, чтобы ты пошла по нему, однако я вижу, что что-то в тебе умирает, когда заходишь достаточно далеко, так было и со мной, и мне жалко этого в тебе.
- Я испугалась и испытала очень неприятное чувство, когда убила того разбойника, никогда ещё не убивала так близко. Только не думай, что я хочу отступиться, надо мной довлеет нечто большее, чем желание, - долг перед отцом, и пусть умрёт то, чему суждено умереть. Пока ты со мной, я буду сильна, я справлюсь.
Зена оставила своё оружие и приблизилась к ложу, крики с улицы стихли, видно, разморенные жарой ахейцы бросили всё и повалились отдыхать на траву, в тишине были слышны дыхание и шелест одежд. Девушка не открывала глаз, зная, что любимая её рассматривает, желает прочитать в ней едва уловимые изменения, следы свершившегося, что сделают её другой уже навсегда. Воительница обняла любимую сзади за голову и гладила волосы, говоря:
- Я сама виновата, что мы не смогли покончить со всем ещё в ту ночь. Только сейчас я начинаю понимать, насколько же она сильна, эта фессалийка, говорят, что она рождена не смертным человеком, но и я не уступлю ей.
- Ты ранила её? - спросила Габриэль.
- Лишь несколько порезов на руках ей оставила, как и она мне, панцирь не дал добраться до главных целей, однако не унывай. Мы уложили четверых её людей, сами же не потеряли ни одного, лишь Ономакрит ранен, да и он поправляется.
- Да, наш киликиец, о его исцелении уже бродят по городу слухи. Говорят, что это твоя божественная сила его исцелила, ведь, ты сидела с ним два первых дня, врачи говорили, что рана его часто приводит к смерти, однако он очень быстро поправляется. Я беседовала тут с парой местных лекарей, и один сказал, что это подлинное чудо, второй же верит только в ток жидкостей в теле.