— Правильно, только это я все расскажу княгине Джане, а ты можешь присутствовать, чтобы не было потом кривотолков. Пошли.
— Куда это? — опешила Катрина.
— К княгине Джане, конечно.
— Туда нельзя, у нее прием! Княгиня сейчас не будет заниматься хозяйственными делами…
— А я не собираюсь беспокоить княгиню Джану хозяйственными делами. Я собираюсь рассказать ей о нарушении законов, и что законы эти нарушают ее же подданные. В ее же доме. Или, может быть, княгине Джане об этом уже известно?
Катрина открыла уже рот, чтобы что-то сказать, но тут в комнату вошла еще одна женщина. В ней Аник узнала дочь князя Гориса, встречавшую их на крыльце.
И Катрина, и даже сестра Гликерия сразу поскучнели.
— Что здесь происходит?
— Ва, княжна Астмик, ничего, что требует твоего внимания! — затараторила Катрина. — По недосмотру одна из воспитанниц обители испортила свое платье, вот и все…
— Не по недосмотру, мое платье испорчено по злому умыслу, — возразила Аник, оборачиваясь к княжне. — Приветствую тебя, дочь Гориса! Я — Аник, дочь Варгиза, из дома Варгизов, князей Красной Крепости от начала времен. Мое платье…
Астмик наклонилась над сундуком.
— Это сделано совсем недавно, — сказала она. — Патока свежая, и не успела еще подсохнуть. И сделано специально, — кивнула она, когда Аник показала ей мешок с драгоценностями. — Катрин, займись этим немедленно. И, кстати, на кухне пропал горшок патоки, приготовленный для пряников. Я думаю, что попал он сюда. И я даже знаю, кто в этом виноват, — княжна нахмурила тонкие брови. — В этом придется разбираться матери Проклее.
— Нет! — воскликнула сестра Гликерия. — Я не позволю беспокоить матушку…
— Разве кто-то спрашивал твоего мнения, сестра? — спросила княжна Астмик, и Аник поняла, что дочь Гориса очень, очень не любила белицу. — Ты должна бы знать свое место.
— А ты, дочь Варгиза, не огорчайся, — обратилась она к Аник. — Платье, конечно, испорчено, и ты не сможешь его надеть, но мы тебе подберем что-нибудь. Мои платья тебе не подойдут, но Тамара, я уверена…
— Нет, — сказала Аник. — Я не одену платье Тамары, и ничье другое. Благодарю тебя за заботу, дочь Гориса…
Астмик внимательно поглядела на Аник.
— Тебя не было у меня за обедом, — сказала она. — Ты не дружишь с Тамарой?
Аник промолчала.
— Катрин, пошли за Фатьмой, — велела Астмик. — Может быть, у нее что-то найдется.
Аник побоялась, что княжна сейчас уйдет, и быстро ей рассказала о Берте. Астмик нахмурилась, повернулась к Катрин, хотела что-то спросить, наверное, правду ли говорит Аник, но по побагровевшему лицу Катрин, по тому, как толстуха испуганно облизывала пересохшие губы, все поняла.