Потому как достойный Лука с его собачьим тоскливым взглядом, устремленным на Уту, оказался ни много — ни мало, а братом короля Марка и наследником престола Межгорья! Было от чего поперхнуться!
С появлением матери Проклеи разговор за столом стал натянутым и принужденным, несмотря на все попытки отца Иллария вернуть прежнюю легкость. Мать Проклея молчала, поглядывая на княжну Астмик, на свою племянницу и на белицу, сестру Клару, из-под насупленных седых бровей. Когда отец Илларий обращался к ней, она в ответ нехотя цедила сквозь зубы два — три слова, сама ни с кем не заговаривала, и почти не притронулась к хлебу и зелени, лежавшим перед ней на тарелке.
Только в самом конце застолья, вставая из-за стола, она обратилась к Аник.
— Ты была у отца вечером?
— Да, матушка, — сказала в ответ Аник почти неслышно, — мы с Утой ходили его проведать. Он спит, и ему лучше.
— На все воля Божья, — отозвалась мать Проклея с гулким вздохом. — Даст Бог, и поправится князь… Дочь Гориса, останься. Мне надо говорить с тобой. Пусть твои гости извинят тебя.
Выходя из столовой, Аник шепнула Уте:
— А если я уйду к себе, никто не обидится? Я имею в виду, княжна Астмик не будет на меня сердиться?
— Я думаю, она все поймет правильно, — сказала Ута. — По-моему, княжна Астмик все и всегда правильно понимает. Но я бы тебе не советовала. Ты сейчас слишком возбуждена, не заснешь, опять начнешь думать, реветь… Лучше посиди немного с гостями.
Аник затравлено поглядела на Уту, ничего не ответила, но послушно пошла вслед за подругой в гостиную.
Илларий, завидев девушек, тут же направился к ним.
— Король Марк поручил мне заботиться о тебе, Ута из Красной крепости, — сказал он. — Говорят, ты хочешь попасть в Дан? Но что ты будешь там делать, без друзей, без родственников, не зная языка? К тому же в Дане не приветствуются иноверцы, и пребывание их в столице возможно только по особому указу королевы… Или короля, если на то пошло. Король, конечно, даст тебе позволение, в этом нет сомнения, но королева-мать… — отец Илларий покачал головой, сочувственно глядя на Уту.
— Да, я слышала о королеве Мариам, — безмятежно отозвалась Ута, — и все же мне нужно попасть в столицу. А что до языка — я хотела бы обратиться к тебе с просьбой, отец Илларий, помочь мне научиться вашему языку.
— О, — воскликнула Аник, — если можно, я бы тоже очень, очень хотела бы научиться разговаривать на языке равнин!
Отец Илларий нахмурился.
— С точки зрения бичующей церкви Межгорья, — с расстановкой произнес он, — желание учиться не есть похвальное стремление, подобающее молодой девице.