— Ва, царь — у него же и серебра, и золота горы, как же он ничего не мог дать? — удивилась Аник.
— Она гордая была, не хотела ничего принимать, раз он не может жениться. Тогда он подарил эту песню. Там еще есть слова, но я их не помню точно. Про жениха — «тот, кто получит твою руку, будет мне ненавистен, потому что это буду не я. Тот, кто получит твою руку, будет мне дороже царства, потому что он будет тебе всех дороже…». Что-то в этом роде. Я эти слова не любил, и никогда не пел. Знаешь, почему? Никому не скажешь?
— Нет, — сказала Аник.
— Я раньше эту песню пел, я о тебе думал. Думал, что вот стану воином, витязем, прославлюсь, как Сосун, смогу жениться на дочери князя. А ты пошла бы за меня замуж?
Аник стало смешно.
— Что ты такое говоришь, мы же еще маленькие!
— Не сейчас, когда бы выросла — пошла бы? — глаза Варо странно блестели, как будто он плакал. Аник сдержала готовый уже вырваться смешок и задумалась.
— Нет, Варо, не обижайся. Просто… Ты никому не скажешь?
Варо мотнул головой.
— Мне было предсказано — давно, когда меня еще на свете не было — что я стану королевой.
— И ты веришь! — возмущаясь или, может быть, обвиняя, воскликнул Варо.
— Не знаю, — задумчиво произнесла Аник. — Когда маленькая была — верила, теперь не знаю. Только наш король Марк не женат, иногда я думаю, это потому, что я еще не выросла…
14.
Больше они на эту тему не разговаривали, да и на другие темы тоже — Варо избегал девочку, и на все ее попытки завести беседу отвечал упорным молчанием, гордо задирая голову и как бы глядя вдаль. Аник удивляло, что его незрячие глаза внешне выглядели вполне нормально. Отец Константин как-то объяснил ей, что глаза Варо не видят не потому, что повреждены.
— …От удара нарушилась жила, питающая глаза, — объяснял он. — Когда человек ест, он ведь кормит все тело, не только желудок. А пища в разные органы поступает по жилам, вот эта-то жила у Варо и не работает теперь.
— А ты не можешь ее сшить?
— Для этого пришлось бы разрезать ему голову, и потом — эта жила тоненькая… И я не думаю, что она порвалась, просто очень сильно ушиблена. Может быть, его зрение еще восстановится. Ему нужно питаться получше, и пить кровь, потому что кровь — основной источник силы для глаз, и для слуха тоже. И нельзя лежать, если он будет лежать, и не будет двигаться, жилы в его теле заплывут жиром и уже не смогут работать так, как надо.
Теперь Аник нацеживала кружку крови всякий раз, когда в крепости резали лошадь, и поила этой кровью Варо. Он соглашался пить, потому что знал, что теплая кровь может помочь его глазам видеть. Но однажды он спросил Аник: