— Дочь князя, откуда эта кровь? Скот ведь давно уже порезали, еще летом…
— Лошади, — ответила Аник, — кормить ведь нечем, и есть тоже скоро будет нечего. Отец говорит, никогда прежде еще не бывало, чтобы каптары оставались зимовать. Еды и кормов запасли на одно лето. Там, в селении, осталось сено, но до него не доберешься, и охотники не могут пойти в горы за дичью… Весной будем голодать.
— Лошади… — сказал Варо и вдруг встрепенулся, — князь велел резать коней? Режут коней?
— Ну да, — удивилась этому вопросу Аник, — больше ведь некого — оставили коз, чтобы было молоко для детей и для больных, и парочку кур; режут лошадей…
Варо вскочил с постели и, как был, в одних кожаных штанах, бросился к выходу. На дворе мело, мелкий снег, выпавший ночью, вздымался столбами и скапливался под стенами маленькими сугробами. Варо побежал по снегу босиком.
— Куда ты? — только и успела крикнуть Аник, — замерзнешь!.. — Но Варо не слушал.
— Ветер! — кричал он на бегу, — мой Ветер!..
Бежал он через двор, как зрячий, не под стеночкой, придерживаясь рукой, но огромными прыжками пересек двор, один раз только упав, и скрылся в конюшне, растолкав выходящих оттуда дружинников.
— Вэй, Варо, куда ты, цел твой Ветер! — кричала ему вслед Аник.
Варо, страшно ругаясь — Аник никогда прежде даже слов таких не слыхала, — вывел из конюшни вороного жеребца и вскочил на него. Ничего не понимающие дружинники расступились.
— Дьявол в него вселился, что ли? — сказал один из них. — Малец, что случилось?
— Не дам! — кричал Варо, — не дам резать коня, не дам съесть!..
— Да никто его не режет, успокойся! — крикнул дружинник.
— Сегодня не режет, завтра зарежет, не дам!.. — кричал Варо и лупил коня по впавшим бокам босыми пятками. Жеребец гарцевал, переступая на месте тонкими ногами — он не мог понять, чего хочет его хозяин. На шум вышел князь, прислушался, понял, в чем дело и приказал:
— Снимите его с коня.
Дружинники бросились выполнять повеление. Ветер, не даваясь в руки чужим, поскакал по двору кругами, а Варо понукал его: — Вэ, Ветер, вэ, ищи путь, ищи, я не вижу, прочь отсюда, прочь, вэ!..
Аник стояла у двери в дом отца Константина и прижимала ладонь к губам. Ей было страшно. Она боялась Варо — и за Варо тоже боялась, и не могла понять, что задумал сын пастуха.
Жеребец наконец нашел выход, перескочил через невысокую ограду сада и поскакал между яблонями, увязая в рыхлом снегу, туда, где виднелось небо. Дружинники бросились за ним, и почти нагнали, но Ветер выскочил уже на задний двор, а Варо все погонял его: — Вэ, Ветер, вэ, скачи, скачи быстрей!..