– Да, ее помощь скоро понадобится. Ирташ, вы с Каррашем стережете здесь и даете знать, если что не так. Местных не пугать, собак с ходу не есть, посторонних не сразу топтать насмерть, а сперва вежливо интересоваться: какого Торка они тут забыли. Будут излишне шуметь, успокоишь. Не получится – позовешь нас. Все понял?
Мимикр понятливо рыкнул и с готовностью сдвинулся под нужное окно, всем видом демонстрируя, что с этой стороны в комнату Хранителя никто не только не проникнет, но даже близко не подойдет. А если надумает упрямиться или настаивать, грозя разбудить уставшую хозяйку, то ему же хуже. Он внушительно надулся, замер массивной тенью у бревенчатой стены и выразительно оскалился, продемонстрировав великолепный набор клыков, которому позавидовал бы даже пещерный медведь.
– Прекрасно. Тогда на раз-два…
Перворожденные резко заторопились.
– Вал? – тихонько позвала Мелисса, склоняясь над бледным лицом опекуна. – Вал, ты меня слышишь?
Страж неслышно вздохнул, но не пошевелился. Только ресницы слегка дрогнули на знакомый голос, да чуть громче стукнуло сердце, показывая, что какая-то часть души все-таки услышала и откликнулась на настойчивый зов. Он по-прежнему был очень бледен, казался худым, ослабленным и каким-то беспомощным, однако глубокой раны на груди уже не было. Теперь там красовался лишь белесый рубец, вокруг которого исчезала некрасивая припухлость. Правая рука постепенно подживала, покрываясь вместо жутковатой черной массы сгоревшей плоти нежной розовой кожей, следы страшного ожога медленно сходили на нет. Лицо перестало быть застывшей восковой маской, похожей на посмертный слепок, черты его смягчились, утратили неестественную остроту и позволяли надеяться, что могучая Гончая вскоре оправится от предательского удара. Однако, не смотря на все старания Хранителей, в себя Вал так и не пришел.
Мелисса тяжело вздохнула и поднялась с колен.
– Когда он очнется?
– Не могу сказать, – покачал головой Аттарис, быстро проведя изящной ладонью над головой смертного. – Он выживет, это уже не вызывает сомнений: аура чиста и не требует постоянного наблюдения. Раны закроются полностью, его разум тоже не пострадал, но момент пробуждения все еще скрыт от меня. Боюсь, магический удар оказался для твоего друга слишком силен, чтобы надеяться на скорое выздоровление, однако опасности для жизни нет.
– Сколько еще ждать?
– Не знаю. День, неделю, месяц… может быть, больше. Будь он одним из нас, я мог бы сказать точнее, но со смертными мы обычно дела не имеем. Магия Темного Леса не предназначена для людей, она может ранить не хуже меча или погрузить сознание в долгий сон, поэтому трудно предположить, как на нем отразятся наши заклятия. Но, как только ваш друг очнется, мы сразу почувствуем.