– Спасибо, – шепнула Мелисса, пряча повлажневшие глаза. – Можно, я еще приду?
– Конечно, дитя, – тепло улыбнулся немолодой Хранитель. – Ему больше нет нужды пребывать в Роще Мира, а в Чертогах для тебя нет опасности. Приходи, когда пожелаешь.
– Спасибо, – ее личико немного посветлело, а на губах мелькнула слабая тень ответной улыбки. После чего Милле снова вздохнула и торопливо вышла из комнаты.
Аттарис проводил ее долгим взглядом и мысленно покачал головой. Поразительная девочка. Удивительно много знает для простой смертной – о Лесе, о наших травах, о магии Темных и даже о ранах. Перевязала сегодня руку смертному так ловко и умело, будто каждый день своей недолгой жизни только и делала, что помогала раненым бойцам неизвестной армии. Знала о целебных корешках, многие из которых вообще нигде, кроме Священной Рощи, не росли. Умела отличить одну травку от другой, была прекрасно осведомлена о том, что, когда и в какую очередь следует собирать, как заваривать, вымачивать и истирать в сложные порошки, а что нельзя сочетать друг с другом ни в коем случае. Даже спорила, если он вдруг не соглашался, и, как ни странно, пока ни разу не ошиблась. Такого просто не бывает! Однако она не только откуда-то это знала (чувствовала, что ли?), но и грамотно использовала свои знания. Причем так, что семисотлетний Хранитель просто диву давался. Более того: наблюдая за ней уже который день, все чаще ловил себя на мысли, что хотел бы ее увидеть снова. Радоваться ее мимолетным улыбкам, лелеять установившееся между ними робкое доверие, как настоящую драгоценность, и найти какой-нибудь способ заглянуть ей прямо в глаза, будто именно в них был скрыт готовый ответ на бесконечное множество его вопросов.
– До завтра, Аттарис, – прозвенел снаружи чистый голосок девушки, и Хранитель против воли улыбнулся.
– До завтра, Милле.
Он немного помедлил, качаясь между сумбурным порывом догнать ее, чтобы самолично проводить до выхода из Чертогов, и желанием убедиться еще в одной своей догадке. Секунду поколебался, попеременно косясь на дверь и на своего упрямого подопечного, что упорно не желал приходить в себя, но затем все-таки отказался от первой мысли. Незачем делать двойную работу – подругу молодого лорда найдется, кому проводить: большинство офицеров дворцовой стражи и так каждый раз отчаянно спорят, кто следующим заступит в караул. Причем, с каждым днем эти перебранки становятся все яростнее. Они никому не уступят этой чести, даже Хранителю из Равных: маленькая Милле уже прочно обосновалась в их мыслях, но мало найдется тех, кто согласится открыто в этом признаться. Да и незачем питать пустые надежды: юный лорд давно и красноречиво дал понять, что случится с неразумными сородичами, которые посмеют коснуться его избранницы. Как все потомки Изиара, он был горяч, несомненно ревнив и смертельно опасен. А заступать дорогу наследнику трона будет плохим решением. Особенно тогда, когда Владыка Тирриниэль стал стремительно терять свою силу.