— Скорее! Вперед!
Зацепившись за раненого солдата, Артур упал возле двери блокгауза. Оттуда высунулся офицер. Он еще не сообразил, что происходит. Артур выстрелил. Офицер вывалился из блокгауза. Изнутри кто-то попытался закрыть двери, но красноармеец, следовавший за командиром отделения, успел бросить в щель гранату. Присели. Вытерли пот, будто другого времени и не было отдохнуть, как только перед взрывом.
Секунды — тоже время! Сколько может промелькнуть в сознании за эти секунды. Артур мог вспомнить, как когда-то он бежал в Испанию. Тогда он боялся, что бои под Мадридом окончатся прежде, чем он доберется туда из Риги. Сейчас же война сама настигла его. Напряженные эти секунды ожидания. Ведь кто-нибудь из обреченных в блокгаузе может схватить гранату и выбросить ее через амбразуру или сквозь открытые двери.
В блокгаузе раздался взрыв. Но сюда уже бежало с десяток вражеских пехотинцев: крайне важная это была огневая точка. Непрошеных и страшных в эти минуты гостей встретил огнем из пулемета второй красноармеец, который прибежал с Артуром. Он стрелял стоя, как из автомата.
— Лаби! Хорошо! — выкрикнул Рубен.
Положение, в которое попали Рубен и два красноармейца, понимал и лейтенант Рябчиков. Необходимо любой ценой преградить путь противнику к блокгаузу Артура Рубена. Оставив в своей огневой точке наблюдателя, лейтенант залег с пулеметчиками на пригорке, откуда хорошо просматривался мост, по которому противник все время пытался переправлять подкрепление на восточный берег.
— С той стороны все бегут и бегут! — доложил наблюдатель.
По мосту уже продвигался полк солдат. За ними бежали еще и еще…
— Да стреляйте, товарищ лейтенант! Ведь выскочат на наш берег — и в кусты! — в тревоге закричал наблюдатель.
Первый ряд пехотинцев уже одолевал последние десятки шагов, что отделяли их от берега. Рябчиков нажал на гашетку. Внезапная и меткая пулеметная очередь повалила чуть ли не всех, кто бежал в передних рядах. Пулемет не смолкал. Задние шеренги, которые были на середине моста, бросились обратно. Натолкнулись на обозников, спешивших на левый берег с боеприпасами. Заржали раненые кони. Перевернутые возы мешали движению. Пулемет Артура Рубена ударил по задним шеренгам и по хвосту обоза…
Снаряды и мины вдруг перестали рваться. Капитану Тулину нетрудно было догадаться: вражеские артиллеристы прекратили стрельбу, чтобы не бить по своим, когда те будут штурмовать заставу. Застава становилась первой серьезной преградой у противника, тем опорным пунктом, которым во что бы то ни стало надо было овладеть как можно быстрее. Вот почему Тулин собирал пограничников, которых только можно было отозвать с других позиций, собирал бойцов в кулак, способный защищать заставу.