– Смотри лучше порнуху.
А язык... Не-е, сначала она языком своим прощения попросит. Вот у него, – и
главарь вынул из-за пазухи золотую цепочку, а на цепочке Зоя увидела...
черноголова! Аж вскрикнула и перекрестилась:
– Ты – бесопоклонник?!
– Да никакой я не
поклонник. Так ношу – красиво. Вроде талисмана. Мордашку с него мастер из
мрамора точил. Не, столько баксов за работу отвалили, баксами набили, а она –
"низ-ринь-ся"! И прощения попросишь, и чертиком назовешь. И
поцелуешь!
И тут смачный плевок
полетел с Зоиных губ в черноголова. У него даже морда изменилась, из дерева
точеная. Оплеванный и обиженный, он как бы хныкал к хозяину: да что ж это
такое?
– Ничего, спокойно, –
зловеще отвечал тот, пряча талисман назад. – И это учтем, име-нин-ница. Как
тебя зовут-то?
– Зоя. А моя небесная
покровительница мне сейчас помогает, ее тоже заставляли у бесов-идолов прощения
просить.
– И что же?
– Не дождались. И от
меня не дождетесь.
– Плохо заставляли,
наверное.
– Хорошо заставляли:
били, пытали, за волосы подвесили...
– О, а это мысль! –
толстые губы растащились в радостной ухмылке и Зоя увидела как слева от головы
главаря возник черный круг с черноголовом внутри. – На именины ведь подарки
дарят. От новогоднего отказалась, "низ-ринь-ся", от именинного не
откажешься. Поглядим, какая ты Жанна д'Арк. А у этого хлюпика кто там на Небесах?
– Севастьян мученик, –
Зоя улыбнулась отрешенной улыбкой. – Из него мишень сделали, стрелами пронзили,
а он воскрес потом силой Христовой и, воскресший, ко Христу призывал. А потом
его палками добили. И сейчас он смотрит на нас из Царства Небесного и нам
помогает.
– И не отрекся Севастьян
небесный?
С той же улыбкой Зоя
отрицательно покачала головой и сказала:
– А если б отрекся,
разве б был он небесный?
– Ну этот-то, – главарь
с презрительной иронией оглядел Севу, – быстренько...
– Держись, Севка! –
крикнула тут Зоя Севе-Севастьяну. По правой щеке ее скатывалась огромная,
сверкающая на свету, слеза. И тоскливо-унылое болезненное лицо Севы-Севастьяна
просветлело, его наполнял звон-перезвон от удара капельки о световую нить.
– Палками – это не
интересно, – все так же ухмыляясь, сказал главарь, – а стрелы... А что, ребята,
в дарц поиграем? Ну-ка, Свистун, глянь-ка, вон в столе, что от нас остался, там
коробка, помню, с дротиками была... Есть? Ха! По-иг-ра-ем...
Зоя видела, что
настроение главаря меняется с каждым мгновением, он теперь не забоится онеметь,
ему теперь нужен только ее поцелуй в морду черноголова. Губастый главарь
безумел на глазах и становился на тропу войны с Живым Богом.