— Я хочу поцеловать тебя, — простонал он.
Финн, покачала, было, головой в знак протеста, но какой-то чужой голос, который никак не мог принадлежать ей, произнес:
— Если память мне не изменяет, ты прекрасно целуешься, Тайрелл Алладайк!
Ее губы раскрылись под натиском его неистового поцелуя, который длился, казалось, целую вечность. Наконец Тай слегка отстранился и заметил, глядя в ее бездонные голубые глаза:
— Ты и сама неплохо целуешься!
— Я стараюсь, — выдохнула Финн.
— Давай повторим? — предложил он, обнимая ее, и Финн почувствовала, как оживает ее тело от его страстных прикосновений. Она приникла губами к его губам, и это было для него самым лучшим ответом. Тай возвратил поцелуй, сначала нежно, потом все более настойчиво, и по телу девушки разлилась приятная истома. Его руки сжимали, гладили и возбуждали, разжигая огонь внутри ее, даря доселе неизведанное удовольствие. Финн наслаждалась столь прекрасным их тесным союзом и ощущала силу его возбуждения сквозь тонкую ткань пижамы. Тем не менее, ей хотелось прижаться к Таю еще крепче.
Тайрелл, запустив пальцы в густые золотисто-рыжие волосы Финн, поддерживая ее голову, дарил ей поцелуи. Горячие волны желания захлестнули обоих, когда они целовались с неутомимой жадностью. Он прошептал ей на ухо: «Милая моя!», вознося Финн на вершину блаженства.
Время перестало существовать. В мире не осталось ничего, кроме них двоих и сладких поцелуев, которые они снова и снова дарили друг другу. Тай, держа ее в объятиях, начал медленно двигаться в сторону постели, манившей огромным размером, и Финн почувствовала легкое волнение. Он тут же заметил ее колебание и мягко спросил:
— Все в порядке?
— О да, — услышала Финн свой предательский голос, который, казалось, против ее воли добавил: — Я все-таки верю, что это ты меня соблазняешь!
— Я это точно знаю! — ответил он чуть слышно.
Она улыбнулась. Ее переполняло чувство любви к этому человеку. Разве что-то еще имело значение в эту минуту? Финн подумала, должна ли она сообщить Таю, что никогда раньше не была близка с мужчиной, но постеснялась, решив, что он сочтет ее простушкой. Вместо этого она поцеловала его. Другого приглашения Таю не требовалось.
Он осторожно расстегнул пуговицы ее халатика и, сняв его, снова заключил ее в объятия; его пальцы продолжали творить таинственное волшебство. Она ощутила теплоту его рук у себя на спине, и ее захлестнула волна удовольствия. Потом его руки накрыли ее груди, и она застонала от желания. Он целовал ее глубоким, требовательным поцелуем, одновременно лаская ее соски.